Художники живьем

Точно как в народной примете про советских лидеров: вслед за лысым всегда приходит волосатый, — главные кураторы Венецианской биеннале подвержены похожему закону: если на прошлой биеннале правил социалист, то на следующей ждите чистого эстета. После Окви Энвезора, сделавшего центром прошлой выставки чтение «Капитала» Карла Маркса, куратор нынешней биеннале Кристин Масель из Центра Помпиду кажется принципиально аполитичной со своим восторженным слоганом «Viva Arte Viva» («Да здравствует живое искусство!»). К этому добавляется еще и нечто гендерное — небольшой опрос во время профессионального превью показал, что большинство мужчин кривятся и называют ее выставку «рукоделием и дизайном», тогда как дамы радуются, что на выставке мало занудной «социалки», полноправным художественным материалом выступают капроновые колготки, а многие работы апеллируют к эмоциям, интуиции и даже магии.

Вся выставка разбита на девять разделов-павильонов, напоминающих о традиционных китайских павильонах с их философскими поэтическими названиями: Павильон художников и книг, Павильон радостей и страхов, Павильон красок, Павильон времени и бесконечности и так далее. Жаль, что целостному впечатлению мешает то, что выставка по традиции разделена на две части: семь разделов в Арсенале, еще два — в Центральном павильоне в Джардини. Тем не менее у выставки есть своя красная нить, и даже не одна, и не только красная — обилие всевозможных тканей, текстиля, мотков шерсти и вообще странных предметов ручной работы действительно бросается в глаза, особенно в той части выставки, что находится в Арсенале.

Вот и названный жюри лучшим художником Франц Эрхардт Вальтер представлен в одном из первых залов (Павильон общего) довольно банальными на первый взгляд цветными полотнищами — закрадывается подозрение, что жюри не успело рассмотреть получше те волшебные инсталляции, что таятся в глубине этого гигантского старинного здания и не меньше заслуживают наград.

Например, зрители могут поучаствовать в перформансе Ли Мингвея, отдав какую-нибудь свою вещь художнику, чтобы он заштопал ее и включил в настенную композицию, из катушек которой тянутся цветные нити. Павильон шаманов привлекает гигантской ажурной палаткой-балдахином «Священное место» бразильца Эрнесто Нето — когда-то он поразил публику Венецианской биеннале своей пахучей инсталляцией из матерчатых мешков с кофе и колониальными специями, в этот раз он экспортировал со своей родины целый отряд живых амазонских индейцев, которые разгуливали в своих перьях и боевой раскраске по венецианским улочкам в паузах между исполнением шаманских ритуалов в палатке.

В Павильоне традиций привлекают внимание одновременно наивные и мастерские карандашные рисунки Канангинака Путугука, главной арт-звезды племени инуитов, — про то, как сегодня коренные северяне охотятся на китов и тюленей и гоняют на мотосанях.

В огромной черной комнате (Павильон дионисийцев) исполняет свои магические пассы на синтезаторе берлинская ирландка Маришен Данц, которая создала культ из хипписткой идиллии Вудстока — все босиком, все в пацификах, все в трансе. Напоминанием об этой счастливой эпохе служат и многие артефакты из соседнего Павильона Земли — тут можно найти документацию художественно-экологических акций 1970-х годов, проекты спасения человечества с помощью танцев или истории кочевой жизни на плотах. «Слушайте птиц, хромосомы, растения, духовность, вы пришли со звезд!» — гласят призывы на одной из стен.

На старинном корейском танце основан перформанс Йи Сокунга «Девять драконов из страны чудес», и, как по волшебству, у него разбитые голубые вазы собираются в облако-монумент. Швейцарец Жюльен Шарьер колдует, чтоб все, кто неправильно утилизирует использованные батарейки, превратились в соляные столбы — как те, что он воздвиг в Арсенале, где белая соль мешается с грязными следами оседающего в природе лития.

Каддер Аттиа, французская звезда, эксплуатирует магию женского голоса — в его звуковой инсталляции мощные восточные певицы буквально заставляют дрожать землю в небольших стеклянных витринах. И наоборот, звук замурован в огромной стене, орнаментом напоминающей стену мечети, сложенной Махой Маллух из аудиокассет, на которых записаны речи исламских проповедников о том, как должна вести себя женщина. Видимо, сама Маха Маллух ведет себя как надо, так как она стала первым художником женского пола, чьи работы были публично выставлены в ее родной Саудовской Аравии.

Кристин Масель собрала на своей выставке целый хоровод художественных фей, которые умеют превращать тыквы в кареты, то есть банальное в удивительное. В отличие от часто прямолинейных феминисток эти женщины создают какие-то более тонкие, сложные, нежные, странные работы. Попробуйте вообразить, как должно выглядеть существо, которое одновременно и Арлекин, и актер театра кабуки, и хиппи, и член племени маори — и вы получите скульптуры-манекены, одетые в этом забавном стиле Фрэнсис Апричард из Новой Зеландии. Возьмите те самые тыквы плюс перья, клыки, бусы, бисер и бог знает что еще — и перед вами фантастические алтари женских переживаний Рины Банерджи, ньюйоркчанки индийского происхождения.

В этом же блестящем ряду — наша российская волшебница метаморфоз Ирина Корина. Ее инсталляции устроены как детские «секретики» — все самое интересное спрятано под суровой оболочкой. За стеной из гофрированного железа (намек на железный занавес?) скрывается светящийся, как новогодняя елка, торжественный, как Колонный зал Дома союзов, веселый, как майская демонстрация, мир наших российско-советских праздников, атрибуты которых — еловые венки, неоновые гвоздики, пластиковые мимозы, голуби мира и звезды, гирлянды и кумач — преображены художницей в какую-то сказочную пещеру Аладдина. Коринская инсталляция помещена в Павильон традиций, и, кажется, автор магическим образом превратила зубодробительную пошлятину нашей постсоветской оформиловки в культурные сокровища большой экзотической силы.

Свою пещеру построила и француженка Полин Кюрнье Жарден. Вход в ее «Грот Profunda Approfundita» — через гигантскую мясистую ладонь, похожую на языки пламени, но и еще на знаменитое «Происхождение мира» Курбе. Нырнув в эту адскую дыру, зритель оказывается под сводами некоего багрового пространства, где на экране происходит мистический ритуал, связанный на сей раз с католической традицией экспрессивных женских видений, но и название, связывающее грот Афродиты с началом молитвы «Из глубины взываю…», и само истовое до гротеска видео придает всему этому действу изрядную долю комичности, не зря куратор ее записала в дионисийцев.

Павильон красок, по замыслу Масель, должен стать для зрителя «фейерверком», замыкающим анфиладу залов Арсенала, — и стена из клубков и целых тюков шерсти ярчайших анилиновых цветов Шейлы Хикс (США) вполне справляется с этой задачей. После этого удара по глазам следует затененный Павильон времени и бесконечности, где собраны самые медитативные и бестелесные работы — как, например, одна, где дворник пытается метлой убрать с пола квадрат света.

Часть выставки в Джардини воспринимается скорее как эпиграф к основной арсенальной части. В главном зале раскинулся артистический бивуак, или коворкинг-мастерская, где одновременно что-то строгают, клеят, рисуют, валяются на диванах и стучат на барабанах десятки людей. Выясняется, что это беженцы, изготавливающие прямо на глазах у зрителей особые зеленые лампы из палочек. Прямо тут эти лампы можно приобрести не менее чем за 250 евро, поучаствовав в благотворительной акции «Зеленый свет» в пользу этих беженцев. Это все придумал знаменитый исландец Олафур Элиассон, большой специалист по световым инсталляциям.

Павильон книг и художников посвящен разнообразным историям, связанным с книгами как буквально, так и метафорически. Как поступать с грузом традиций и знаний? Сегодня, когда книги все чаще уступают место цифровым носителям, целые библиотеки оказываются, как это ни печально, ненужным хламом, который подбирают и находят им новое — эстетическое — применение многие художники. Упакованные горки всевозможной печатной продукции от журналов до свитков стали основой инсталляции Хасана Шарифа «Студия Хасана Шарифа (Супермаркет)»: прибывший в Великобританию из Саудовской Аравии в 1979 году художник складировал у себя 30 лет эти бумажные скульптуры, чтобы сейчас выложить их на полки, как в супермаркете, предлагая зрителям оценить труд чуть ли не всей жизни.

Та же тема звучит и в видео второй участницы от России Таус Махачевой, пытающейся разобраться не со своим личным, а с общественным запасником — картинами из собрания Союза художников Дагестана. Художница устроила бенефис этой советской живописи, заставив зрителей разглядывать забытые картины оригинальным способом: циркач по натянутой между двух гор проволоке переносит их с одной вершины на другую, то толкая впереди себя, то используя как балласт.

А вот румын Киприан Муресан доводит до абсурда идею копирования великих образцов, возведенную в культ в системе классического художественного образования и в таких странах, как СССР и Румыния, усугубленную тем, что студенты далеко не всегда могли видеть оригиналы и учились по репродукциям, — на его листах собраны зарисовки с книжек по искусству, причем одна книга умещена на одном листе, например «Все изображения из книги про Третьяковскую галерею». Из советской вселенной происходит и инсталляция Елены и Виктора Воробьевых (Казахстан) «Художник спит» — достойный ответ на требование Пастернака: «Не спи, не спи художник!» — скромная железная кровать под ковриком с оленями и объяснением, почему творца лучше не будить.

Павильон радостей и страхов кажется самым абстрактным и в то же время самым реалистичным в том смысле, что куратор здесь действительно дала волю художникам, просто выбрав самых разных — фигуративных и нет — живописцев и видеоартистов, акционистов и портретистов, знаменитых и не очень. Возможно, одно из главных достижений выставки, что из 120 участников 103 впервые участвуют в биеннале, а значит, зрителей ждет много нового. А художников каждую неделю на выходе с выставки ожидает накрытый стол (спецпроект «Открытый стол»), где они смогут обсудить между собой и с публикой и свои страхи, и свои радости.

Кстати, познакомиться с участниками выставки можно и заочно: впервые на сайте биеннале выложены короткие видеоролики, где художники сами рассказывают о себе.