18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.

Премьера развески

Галерея искусства стран Европы и Америки XIX–ХХ веков, самый посещаемый отдел Государственного музея изобразительных искусств им. А.С.Пушкина, предъявила новую развеску коллекции импрессионистов и новый цвет стен.

Теперь стены здесь белые, точнее, жемчужно-серые, подчеркивающие, а не оттеняющие своеобразие экспонатов. Раньше раскраска была более заметной, насыщенных пастельных оттенков, с собственной драматургией.

Вместе с новым цветом старых стен предъявили изменения в экспозиции. Кардинально она не поменялась, хотя стала более конкретной и четкой. А еще сухой и сжатой, поскольку из трех выставочных этажей под постоянную коллекцию оставили два верхних, самый нижний закрепив за гастрольными проектами (сейчас здесь показывают работы Пауля Клее, привезенные из швейцарских собраний).

Умные люди всегда стараются превращать минусы в плюсы. Поскольку картины импрессионистов и постимпрессионистов максимально востребованны (в том числе на зарубежных выставках) и постоянно ездят, появляется возможность говорить о «ротации коллекции», постоянно обновляемой и освежаемой даже для тех, «кто уже в курсе».

Нынешний ее вариант открывается полотном Франсиско Гойи, как бы перекидывающим мостик от классического искусства к новациям середины XIX — начала ХХ века, в этом же зале висят шедевры Оноре Домье и Жана Энгра, ответственных за «Салон» и «натурализм». В следующем, раньше отвечавшем за творчество Клода Моне (на самой выигрышной фронтальной стене тут выставляли два «Руанских собора» и «Темзу в тумане»), теперь царят барбизонцы, роскошная подборка пейзажей Камиля Коро. Козырное место Руанских соборов передали «Деревенской любви» Жюля Бастьен-Лепажа, получившей широкую известность еще по советским маркам.

«Деревенская любовь» расположена у двери к импрессионистам, то есть как бы замыкает раздел традиционного искусства: за дверным косяком посетителей встречают Эдуард Моне и Эдгар Дега. Раньше между ними, кажется, висели пейзажи Альбера Марке, которого то ли понизили, убрав из экспозиции импрессионистов, то ли повысили, переместив со второго этажа на третий, поближе к фовистам. В следующей комнате сгруппировали всего Пьера-Огюста Ренуара, добавив к нему Альфреда Сислея, дальше, через проход, начинается вытянутый зал Клода Моне. Отныне «Руанские соборы» висят на проходной стене начала очередной анфилады, из-за чего смотреть их можно только вблизи.

Дело тут не только в том, что многие приучены разглядывать импрессионистов издали, пытаясь превратить густые красочные потоки в синтезируемое целое, но еще и в том, что подобного рода живопись требует большего простора. Одной разреженной развеской (на которую, впрочем, в Галерея искусства стран Европы и Америки нет особой возможности) здесь не обойтись — нужны высокие потолки, обеспечивающие необходимый импрессионистам «воздух», дополнительную экспозиционную свободу, позволяющую не «подрубать» готику вертикальных композиций (и без того затейливо кадрированную художником «под обрез») Руанского собора.

Впрочем, ведь и не только его, в этом смысле постимпрессионисты, выставленные далее: Ван Гог, Поль Сезанн и особенно Поль Гоген, — особенно размашисты и монументальны. Им тесно в этих залах, перестроенных под конкретный проект Музея личных коллекций, в котором кабинетный формат помещений отсылал к сути частных собраний, изначально располагавшихся в жилых комнатах, среди повседневных предметов. Личные коллекции всегда слишком разнобойны, предельно индивидуальны и при этом, как правило, ограничены возможностями бывших хозяев. Хорошо запомнился мощный эффект от этих разностильных комнат, возникший при самом первом открытии МЛК, ныне переехавшего в другое здание. Вслед за коллекционерскими пристрастиями каждый зал музея точно обнулял экспозицию, заставляя заново погружаться в обстоятельства той или иной человеческой судьбы, встававшей за россыпью экспонатов. Что логично, тот МЛК вышел не столько про картины и антиквариат, сколько про людей, их в музей передавших. Теперь же, когда новая экспозиция группирует по залам уже не коллекции, но отдельных художников, пытаясь сделать рассказ о развитии художественных языков и эволюции стилей единым и по возможности непрерывным, пространства мало. В этом смысле, кажется, больше повезло жителям третьего этажа, в особенности Пабло Пикассо, которому отошел достаточно вместительный проход, и Анри Матиссу. В отсутствие «Марокканского триптиха» последнего (говорят, он на гастролях) в его зале просторно и даже слегка пустовато. Можно представить, как выглядела бы коллекция ХХ века, если бы никакой тесноты не было.

Кстати, привозная выставка работ Клее, расположившаяся сейчас на первом этаже, воспринимается вполне органично. Неслучайно некоторые арт-критики окрестили ее «самым уютным проектом» прошлого года. Что влияет на уравновешенное восприятие этих залов? Дизайн развески? Небольшие размеры картин и объектов Клее, требующих минимальной дистанцированности от зрителя, нуждающиеся в пристальном вглядывании?

По соседству с Матиссом стало неожиданно много Фернана Леже, появился внятный уголок итальянских метафизиков и, как бы противопоставленных им, «прогрессивных западных реалистов», извлеченных из запасников (отдельного рассказа требует включение в экспозицию экспонатов из трофейного фонда, тактично рассеянных по залам среди других объектов).

Новая экспозиция работает с нынешней архитектурной данностью, пытаясь извлечь максимальную интерьерную и художественную выгоду из лабиринта помещений бывшей гостиницы «Княжий двор», перестроенной под нужды Музея личных коллекций в 1988–1993 годах в ситуации тотального дефицита выставочных площадей. Комбинировать картины и скульптуры можно до бесконечности, но нельзя изменить логику стен, какими бы изысканными ни были их подсветка и расцветка.

Рассказывая о планах расширения музейного городка, руководство ГМИИ неоднократно утверждало, что нынешнее помещение Галереи искусства стран Европы и Америки XIX–ХХ веков не окончательное и при первой же возможности барбизонцы и импрессионисты, постимпрессионисты, фовисты, кубисты и прочие модернистские течения переедут в здание, отобранное музеем у Института философии РАН. Что означает: в самом ГМИИ прекрасно понимают все недостатки нынешних экспозиционных площадок. Однако не смиряются с существующим положением вещей, но стараются приноровиться к нему, сделав временное существование едва ли не самой важной московской коллекции живописи и скульптуры максимально приемлемым.

Правда, Институт философии РАН, кажется, еще даже не начали реконструировать. В нем есть лекционные аудитории и просторные залы, вполне походящие для картин большого формата. Главное, чтобы высота потолков не подкачала. И без того девять лет уже как всеми любимые «импрессионисты» живут в условиях коммунальной тесноты, обрамленной излишествами лужковской архитектуры.

Самое читаемое:
1
Союз музеев России выступил против превращения музеев в досуговые предприятия
Союз музеев России выпустил манифест под названием «Музей прямо сейчас». В заявлении говорится о «тенденции видеть в музеях досуговые предприятия» и отстранении  «общественных организаций от принятия решений»
24.03.2025
Союз музеев России выступил против превращения музеев в досуговые предприятия
2
Топ выставок весны
Все музеи страны готовят выставки к юбилею Победы в ВОВ, и это тема для отдельного рассказа. Пока же мы представляем проекты, связанные с архитектурой, культурой еды и модой
07.03.2025
Топ выставок весны
3
Портретный жанр: все лучшее ренессансное — детям
Не только Италия, не только живопись, не только младенцы как таковые. Книга Елены Черняк «Дети Возрождения. Семейный и детский портрет в европейской живописи XV–XVI веков» стремится рассказать о многом и разном
21.03.2025
Портретный жанр: все лучшее ренессансное — детям
4
Объявлены лонг-лист и первый лауреат Премии The Art Newspaper Russia
В этом году введено новшество: лауреат премии в номинации «Личный вклад» объявляется заранее. Читайте о нашем первом победителе и попробуйте угадать других в длинном списке номинантов. Они станут известны в апреле
03.03.2025
Объявлены лонг-лист и первый лауреат Премии The Art Newspaper Russia
5
Артура Фонвизина, первооткрывателя «новой акварели», показывают в Москве
Государственный музей А.С.Пушкина подготовил подарок ценителям акварели: в залах в Денежном переулке начала работу выставка Артура Фонвизина — человека, который, по оценке современников, открыл новую акварель и проложил ей путь на столетие вперед
04.03.2025
Артура Фонвизина, первооткрывателя «новой акварели», показывают в Москве
6
Сергей Чобан: «Город-миллионник — это шедевр, который постоянно дописывается»
Архитектор Сергей Чобан объясняет замысел фасада нового здания Третьяковки в Кадашах, рассказывает о дизайне выставки русских импрессионистов и излагает свое видение развития большого города: что в нем можно строить и сносить, а что нет
18.03.2025
Сергей Чобан: «Город-миллионник — это шедевр, который постоянно дописывается»
7
Пути возвращения к истокам показывает выставка в Историческом музее
В Государственном историческом музее идет выставка «Свояси. Путь современного русского искусства», посвященная поиску архетипических культурных кодов
17.03.2025
Пути возвращения к истокам показывает выставка в Историческом музее
Подписаться на газету

Сетевое издание theartnewspaper.ru
Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-69509 от 25 апреля 2017 года.
Выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Учредитель и издатель ООО «ДЕФИ»
info@theartnewspaper.ru | +7-495-514-00-16

Главный редактор Орлова М.В.

2012-2025 © The Art Newspaper Russia. Все права защищены. Перепечатка и цитирование текстов на материальных носителях или в электронном виде возможна только с указанием источника.

18+