Искусство или преступление?

Художественный мир пребывает в растерянности: одни считают, что творчество нужно отделять от биографии, другие прибегают к строжайшей цензуре, многие сходятся во мнении, что художники на собственном примере показали, что объединять искусство и жизнь опасно.

История полна ужасов, связанных с преступлениями во имя религии. Но что делать с произведениями искусства, изображающими женщин и детей, если их создавали художники, впоследствии уличенные в преступлениях сексуального характера? Спорные фотографии Отто Мюля в мае демонстрировались на нью-йоркской ярмарке Frieze на стенде австрийской галереи Krinzinger. Сам мастер был одним из пионеров венского акционизма и основателем австрийской коммуны Фридрихсхоф, печально известной своим авторитарным стилем руководства. В 1991 году он был арестован по обвинению в совращении малолетних, изнасилованиях и принуждении к аборту. Мюля приговорили к семи годам тюрьмы, из которых он провел в заключении шесть с половиной.

Эта история очень напоминает судьбу британского художника Грэма Овендена, который в апреле был осужден по обвинению в семи преступлениях сексуального характера, шесть из которых затронули детей. Его рисунки и картины, изображающие обнаженных детей, активно экспонировались в музеях и галереях на протяжении многих лет. В начале 1990-х годов американская таможня подняла вопрос о тематике ряда его работ, а в 2009 году в британском суде обсуждалось, являются ли они непристойными, но в итоге дело было закрыто.

До недавнего судебного процесса многие известные деятели художественного мира защищали право Овендена создавать подобные работы: в числе его сторонников были Дэвид Хокни, Питер Блейк и Пирс Роджерс, бывший секретарь лондонской Королевской академии художеств. После того как Овенден был осужден, британское художественное сообщество от него отвернулось; галерея Тейт удалила 34 его работы из экспозиции и со своего сайта до тех пор, пока не будет принято окончательное судебное решение.

Многие популярные газеты, в частности британская Daily Mail, раскритиковали художественный мир за поддержку Овендена, но и галерея Тейт получила свою порцию критики за то, что она прибегает к цензуре. Тиффани Дженкинс, обозреватель сайта Spiked, отмечает, что музеи принимают решения на фоне роста озабоченности, связанной с сексуальным насилием над детьми и с изображением их обнаженных тел. Могут ли галереи, коллекционеры, музеи и художественные ярмарки экспонировать работы художников, обвиненных в подобных преступлениях, и если да, то как это делать?

Отто Мюль уже занял свое место в истории, и его популярность возросла после ряда недавних выставок, но ситуацию с его арестом и тюремным заключением очень по-разному освещали в разных странах. В Южной Европе о ней писала центральная пресса, поскольку Мюль и его последователи основали коммуны не только в Австрии, но и на испанском острове Гомера и в португальском Фару, где в последние годы жил художник. При этом в Северной Европе художественный мир предпочел закрыть глаза на его преступления. В 2011 году корреспондент испанской газеты El Pais опубликовал роман, в основу которого легла история пожилого художника. Однако такие значимые музеи, как галерея Тейт, ЛосАнджелесский музей современного искусства и миннеаполисский Центр искусств Уокера не опускают ключевые моменты жизни Мюля в биографических заметках о нем.

Таков, например, очерк жизни художника, который доступен на сайте Центра Уокера. Его автор — Филипп Вернь, сочинивший этот текст для выставки Фрагменты и осколки, создающие впечатление целостности. Из коллекции Центра искусств Уокера (2005). Там упоминается судебный процесс, завершившийся 7-летним тюремным заключением, однако подробности о преступлениях, совершенных Мюлем, не сообщаются. Тейт, как и Центр Уокера и другиенимальным объемом информации. Мы обратились к галерее с просьбой, чтобы ее кураторы высказались о том, как музей должен экспонировать работы Мюля, учитывая его биографию, и получили письменный ответ от отдела по связям с общественностью: «Приговор, вынесенный Отто Мюлю, упоминался в экспликациях к его работам. Текст гласил: «В 1970-е годы он основал коммуну «Акционно-аналитическая организация», которая просуществовала до 1991 года, когда художник был заключен в тюрьму по обвинению в сексуальных преступлениях и преступлениях, связанных с оборотом наркотиков».

Произведения Мюля экспонировались в рамках ретроспективы в венском Музее Леопольда в 2010 году, а также на нескольких других крупных выставках. В их числе Уничтожение картины. Изображая пустоту в Лос-Анджелесском музее современного искусства, Крупные мазки. Живопись после перформанса в Тейт Модерн и Взрыв в стокгольмском Музее современного искусства. Ретроспектива в Музее Леопольда сопровождалась бурной дискуссией о работах, изображающих жертв Мюля, и ее результатом стали извинения со стороны художника.

Тео Альтенберг, который был членом фридрихсхофской коммуны Отто Мюля, сотрудничал с художником, а сейчас курирует галерею Krinzinger, полагает, что тот не просто воплотил в себе визионерскую шизофрению XX века, но и собственным примером показал, что объединять искусство и жизнь опасно, хотя раньше сам Альтенберг считал иначе. Куратор не сомневается в виновности Мюля, но все равно находится под сильным впечатлением от его работ и способствует их распространению при помощи галерей, музеев и международных художественных ярмарок. На выставках он предпочитает не упоминать о преступлениях. «Я считаю, что можно отделять творчество Отто Мюля от его жизни», — заявляет Альтенберг. Ганс Шредер-Роцелле, еще один бывший член коммуны, скептически относится к такой позиции. Он представляет группу Re-port, созданную специально для того, чтобы поднять вопрос о правах жертв во время ретроспектив Мюля в Музее декоративно-прикладного искусства в 2004 году и Музее Леопольда в 2010 году. Шредер-Роцелле признает, что произведения Мюля можно экспонировать, однако настаивает на том, что рядом с некоторыми работами надо дать право голоса и жертвам. Группа Re-port помогла обоим музеям идентифицировать работы, изображающие жертв насилия, и убрать их из экспозиции.

«Конечно, искусство — это важно, — говорит Шредер-Роцелле. — Но ценители искусства, коллекционеры и музеи должны с сочувствием относиться не только к художнику и его произведениям, но и к жертвам этой истории». Некоторые эксперты полагают, что случай Мюля свидетельствует о том, что галереям следует занять более четкую этическую позицию. Однако куратор Роберт Сторр вспоминает скандальную инсталляцию Майка Келли Плати за удовольствие (1998), посвященную связям между искусством и преступлением. Художник создал 43 портрета художников и писателей, которые сопровождались их высказываниями, отрицающими закон. Так, изображение Оскара Уайльда дополнялось его изречением: «То, что иной писатель — отравитель, ничего не говорит против его прозы». Сторр сходится во мнении с великим ирландцем: «Я думаю, что в сущности он прав, за исключением случаев, когда произведения непосредственно связаны с преступлениями. Я считаю, что если устраивать масштабную выставку работ художника, то надо сообщать о нем всю информацию. Но когда экспонируются отдельные работы, делать это не обязательно».

Куратор сотен выставок и 52-й Венецианской биеннале, Сторр отрицательно отвечает на вопрос, не важнее ли рассказать аудитории о преступлениях художника. Он вспоминает, что скульптор Карл Андре находился под судом за убийство жены, но затем был оправдан. «Я не думаю, что об этом надо упоминать на каждой его выставке», — говорит Сторр.

Вполне вероятно, что четко определенные воззрения Сторра соответствуют тому негласному правилу, которым руководствуются прогрессивные кураторы и музеи.

Недавно мы получили сообщение от галереи Тейт, которое дополняет сказанное ранее: «Что касается Овендена, галерея изучает дополнительную информацию, чтобы выяснить, было ли создание произведений связано с преступлениями, за которые художник был осужден».