Как Испанская республика спасла шедевры Прадо

В июле 1936 года, 86 лет назад, началась гражданская война в Испании (1936–1939) — вооруженный конфликт между избранным правительством Второй Испанской республики и его сторонниками-антифашистами с одной стороны и силами генерала Франсиско Франко, пользовавшимися поддержкой нацистской Германии, фашистской Италии и Португалии, с другой. Ожесточенная борьба, тянувшаяся до конца марта 1939 года, включала бомбардировки гражданских объектов, увековеченные в «Гернике» Пабло Пикассо, и сожжение церквей.

Именно во время этого конфликта произошло поворотное событие в области защиты произведений искусства в условиях войн.

Ранним утром 3 февраля 1939 года министр иностранных дел Республики Хулио Альварес дель Вайо и помощник директора Лувра Жак Жожар подписали так называемое соглашение в Фигерасе. Царившая вокруг неразбериха резко контрастировала с исторической значимостью этого документа. Правительство Республики бежало из Мадрида, и дель Вайо отсиживался в замке Сан-Фернандо в Фигерасе, расположенном сравнительно недалеко от французской границы. В тот день из-за бомбежки франкистов в замке не было электричества, и документ подписали под стенами крепости при свете фар «опеля».

По условиям соглашения правительство Испании передавало Международному комитету по спасению испанских художественных ценностей все произведения, которые оно успело эвакуировать в безопасные хранилища неподалеку от границы с Францией. В комитет вошли представители крупнейших музеев, в том числе Лувра, нью-йоркского Метрополитен-музея, лондонских Национальной галереи и Галереи Тейт. Члены комитета обязались вывезти испанские сокровища через Францию в открытую незадолго до этого штаб-квартиру Лиги Наций в Женеве. Вскоре в сторону французской границы отправился 71 грузовик с 1842 ящиками, в которых находилось 364 картины и 180 рисунков из мадридского Прадо. Уже 15 февраля лондонская газета Times сообщала, что 115 произведений Гойи, 45 — Веласкеса, 43 — Эль Греко, 38 — Тициана и 25 — Рубенса прибыли целыми и невредимыми в Женеву (в числе картин Веласкеса был его шедевр «Менины»).

Никогда прежде руководители ведущих музеев мира не объединялись, чтобы эвакуировать за границу такое множество произведений искусства.

На рубеже XIX–XX веков международное сообщество уже начало разрабатывать меры по защите искусства в военное время. Гаагская конвенция 1899 года (а затем 1907 года) о законах и обычаях сухопутной войны запрещала использование объектов культуры в целях, которые могут превратить их в военные мишени — например, в качестве оружейных складов или снайперских укрытий, и обязывала сражающиеся стороны беречь памятники культуры. Во время Первой мировой войны директор Британского музея Фредерик Кеньон, который впоследствии сыграл важную роль в деятельности Международного комитета по спасению испанских художественных ценностей, руководил эвакуацией уязвимых объектов из своего музея в Национальную библиотеку в Уэльсе. Опираясь на его опыт, Международное бюро музеев (при Лиге Наций) с 1934 года занималось разработкой ряда протоколов по защите произведений искусства либо посредством оборудования безопасных помещений в самих музеях, как сделал Британский музей в период Первой мировой, либо через создание хранилищ на нейтральных территориях за пределами зоны конфликта.

Во время гражданской войны в Испании ее музейные собрания подвергались опасности с двух сторон: от военных действий и из-за деятельности революционеров-иконоборцев.

Начало гражданской войне в Испании положил мятеж, который во многих крупных городах страны, в том числе в Мадриде и Барселоне, был подавлен силами вооруженных рабочих. Например, в Каталонии в руки левых активистов тогда попало до 40 тыс. единиц оружия, захваченного в армейских казармах. Вооружение рабочих открывало путь к революции, и жаждавшие построить новый мир начали уничтожать символы мира старого, в том числе церкви и произведения религиозного искусства. Эти события в красках описал британский коммунист и писатель Ральф Бейтс. Он входил в состав специальной комиссии в пиренейской деревне Эспот, которая отправляла «отвратительные» статуи святых в огонь (правда, сохраняла скульптуры, признанные обладающими высокой художественной ценностью).

Сторонники генерала Франко превратили иконоборчество в орудие пропаганды. Так, в 1938 году во франкистской Гранаде вышла книга под названием «Уничтожение художественных сокровищ Испании с 1931 по 1937 год», описывавшая разрушение 731 церкви. Эта мощная пропагандистская кампания препятствовала попыткам правительства позиционировать себя в стране и за границей в качестве защитников демократии и порядка.

Противостоять пропаганде пытался Альянс антифашистской интеллигенции в защиту культуры.

Его возникновение относится к периоду, предшествовавшему гражданской войне в Испании, когда многие интеллектуалы из числа центристов, социалистов и коммунистов видели в Республике носительницу прогресса и просвещения. Кроме того, они верили, что жителей сельской Испании, изголодавшихся по культуре, можно сделать «лучшими гражданами» благодаря «передвижному музею» с репликами величайших произведений испанской живописи из Прадо.

С первых дней конфликта члены альянса начали экспроприировать дома и ценности аристократов и представителей духовенства, убитых или бежавших за границу. Широко известен случай, когда члены Коммунистического союза молодежи Испании спасли дворец Лирия, ранее резиденцию герцога Альбы, конфисковав здание вместе с хранившимися в нем шедеврами, в том числе портретом герцогини Альбы кисти Гойи и произведениями Рембрандта, Рубенса и других старых мастеров.

Двадцать третьего июля 1936 года правительство учредило Комитет по изъятию и охране художественного достояния. В Мадриде его возглавил Карлос Монтилья, который во имя защиты национального наследия собирал все произведения искусства в государственной и частной собственности, какие только смог найти. Кроме того, он вел каталогизацию и обеспечивал охрану конфискованных работ силами, по его собственному выражению, «достойных» людей из компартии. К этой деятельности он добавил пропаганду, начав публиковать списки произведений искусства, спасенных от иконоборцев, мародеров и спекулянтов на международном черном рынке.

Необходимостью вести борьбу на два фронта — защищать произведения искусства и выиграть информационную войну — также объясняется принятое республиканским правительством 19 сентября 1936 года решение назначить главой Прадо Пабло Пикассо (на деле художник так и не доехал до Мадрида, чтобы заступить на должность). Как сообщала в сентябре газета альянса Mono Azul, Пикассо был самым ярким символом испанской культуры международного уровня и теперь он присоединился к «борьбе с фашизмом».

Шестнадцатого ноября 1936 года самолеты генерала Франко сбросили на Прадо девять зажигательных бомб. На следующий день 18 зажигательных бомб сильно повредили дворец Лирия, и лишь ценой невероятных усилий ополченцам удалось спасти ценную художественную коллекцию от уничтожения. Уже в декабре 1936 года республиканское правительство устроило в Валенсии выставку произведений из разбомбленного дворца. В подготовленном к ее открытию буклете сообщалось, что экспозиция «представлена цивилизованному миру как живое свидетельство культуры, спасенной антифашистами».

Выставка стала первым этапом трехступенчатой правительственной программы по эвакуации национальных ценностей.

После транспортировки из Мадрида в Валенсию их сначала перевезли в Каталонию, а затем — в Женеву. Правительство представило отправку в Валенсию как реакцию на «фашистские» бомбежки, но на самом деле эвакуация началась еще до вопиющей бомбардировки Прадо.

К началу ноября 1936 года силы Франко подошли к окраинам Мадрида. Ожидая, что город падет, в ночь с 6 на 7 ноября правительство перебралось в сравнительно безопасную Валенсию. Эвакуацией шедевров из Прадо пришлось заниматься членам Альянса антифашистской интеллигенции в защиту культуры и коммунистам из Пятого полка. Это была опасная работа. Так, перевозя «Менины» по улицам Мадрида, поэт Рафаэль Альберти и его жена Мария Тереса Леон попали под обстрел и, укрываясь от снарядов, были вынуждены оставить картину прямо на улице, перед дворцом Линарес, где находилась штаб-квартира альянса.

В Валенсии большую часть из нескольких сот эвакуированных из Прадо картин разместили в башнях Серранос. Описывая посещение башен в сентябре 1937 года в репортаже для Times, Фредерик Кеньон одобрительно сообщал, что они укреплены бетоном и землей. Он также с удовлетворением отметил, что картины хранятся в прочных несгораемых ящиках.

Сведения Кеньона опровергли заявления франкистов о том, что республиканское правительство якобы то ли распродает сокровища нации на черном рынке, то ли уже предательски вывезло их в Советский Союз.

В 1938 году Валенсия оказалась на уязвимом участке линии фронта, поэтому в марте и апреле под руководством художника Тимотео Переса Рубио Комитет по изъятию и охране художественного достояния занимался перемещением ценнейшей художественной коллекции Испании сначала в Каталонию, а затем в Женеву. В Каталонии произведения искусства хранились в замке Пералада, в шахте Ла-Вахоль и в замке Сан-Фернандо в Фигерасе. После того как картины добрались до Женевы, титанические усилия по их спасению заслужили похвалу от Нила Макларена и Майкла Стюарта из Международного комитета. В письме, направленном в Times в мае 1939 года, они засвидетельствовали, что в ходе многочисленных переездов лишь небольшое число работ получило повреждения. Так, «Восстание 2 мая 1808 года в Мадриде» и «3 мая 1808 года в Мадриде» Гойи пострадали, когда на ящики, в которых они находились, обрушился поврежденный при обстреле балкон, но картины практически полностью отреставрировали еще до того, как они покинули пределы Испании.

В самой Испании вклад республиканского правительства долгие годы замалчивался и был окончательно признан только спустя более полувека.

Вскоре после того, как сокровища добрались до Женевы, франкисты одержали победу и получили возможность переписывать историю по своему вкусу. На протяжении всего 1939 года подконтрольная им газета ABC распинала «красных», которые «ограбили» Испанию, вывезя ее богатства за границу. Новые власти договорились о возвращении картин на родину, но прежде в Женеве должна была состояться выставка шедевров. Экспозиция несла на себе отпечаток оголтелого национализма режима Франко: главному залу дали название «Имперский», а центральное место в экспозиции отвели 112 испанским произведениям в ущерб работам художников из других стран. В Испании власти преподносили возвращение сокровищ как «проявление мудрости» Франко. В сентябре 1939 года все произведения искусства с триумфом вернулись домой.

Франкисты начали не только возвращать экспроприированное имущество, но и преследовать некоторых из тех, кто спасал музейные ценности, и долго замалчивали роль Республики в защите испанских сокровищ. К примеру, режим Франко договорился с гестапо об экстрадиции Карлоса Монтильи, скрывавшегося в оккупированной Франции. Доставленный в Испанию, он был осужден военным судом и заключен в тюрьму в Памплоне. Художник Тимотео Перес Рубио отправился в изгнание. Первая в Испании музейная выставка, посвященная его творчеству, состоялась лишь в 1996 году в Бадахосе. И только в 2003-м Прадо посвятил экспозицию деятельности Комитета по изъятию и охране художественного достояния, спасшего под руководством Переса Рубио в общей сложности 27 тыс. предметов из государственных и частных коллекций. Наконец, в 2010 году тогдашний премьер-министр Испании социалист Хосе Луис Сапатеро выступил в зале с «Менинами» в Прадо и воздал должное заслугам Переса Рубио и Международного комитета, высоко оценив значимость «самой крупной в мире операции по спасению произведений искусства».