18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Один из международных маршрутов, ставших неожиданно актуальным в новую эпоху запретов на перелеты во многие страны, — Узбекистан. Тем более что в стране безвизовый режим и выгодный для россиян курс валюты, к чему добавилась опция «банковского туризма» для заведения иностранных счетов. Однако давайте все-таки сосредоточимся на прекрасном.
Если вы хотите насладиться чудесами средневековой исламской архитектуры, то Ташкент должен стать для вас лишь промежуточным пунктом на маршруте в Самарканд, Бухару и другие древние узбекские города с их великолепными мечетями и дворцами. Сам Ташкент сконцентрированной архитектурной экзотикой не балует. Дело в том, что в 1966 году город пострадал от колоссального землетрясения, которое смело старую застройку почти полностью (при этом погибло всего около десяти человек). В последующие несколько лет весь Советский Союз навалился и помог возвести Ташкент заново.
Поэтому любителя брутализма этот город приводит в истинный восторг: гигантский архитектурный комплекс, возведенный примерно в одно время, стилистически однороден и чист в линиях. Отточенные силуэты белоснежных жилых и административных зданий, испепеляемые жарким солнцем, великолепно смотрятся на фоне голубого неба и огромного количества деревьев. Парков со старыми деревьями тут, к удивлению москвичей, много: они необходимы для выживания горожан. (Кстати, о жаре. Ехать в Ташкент летом не стоит. Уже в конце мая начинаешь изнемогать от +30 °С и в нетерпении ждешь сентября-октября.)
Разглядывать здания интересно. Советские архитекторы, представленные не только московскими, но и ташкентскими проектными институтами, внимательно изучили местную историю искусств, и в их проектах бетон постоянно принимает форму то остроконечных арок, то сотовых сводов. Некоторые фасады украшены панджарами — типичными восточными решетками, только они воспроизведены в современных материалах и в других пропорциях, хотя служат той же солнцезащите. В общем, сразу видно: это не просто «советская архитектура», а «советская узбекская».
Историки архитектуры хвалят Ташкент за смелые эксперименты. И разумеется, за продуманную сейсмостойкость.
Начать осмотр стоит с административного комплекса на площади Мустакиллик (бывшей Ленина), где расположены главные правительственные здания, хотя он был значительно переделан в XXI веке. После 1991 года при Исламе Каримове и президенте Шавкате Мирзиёеве, возглавившем страну в 2016 году, возведение крупных и запоминающихся зданий продолжается, однако они явно более эклектичны, «современны» в плохом, лужковском смысле этого слова.
Старых мечетей в Ташкенте сохранилось мало (одна из них — изящная красавица мечеть Тилла-Шейх середины XIX века), но в последние годы ведутся большие стройки, так как Мирзиёев, в отличие от Каримова, гораздо мягче относится к исповеданию ислама, который ранее был практически под запретом. Одно из завершенных зданий — белая мечеть Минор, построенная в 2014 году. Почему-то больше при землетрясении повезло медресе — их в городе сохранилось около 20, причем несколько (Барак-хана, Кукельдаш) восходят еще к XVI веку, хотя и подвергались значительной реставрации.
Отдельный маршрут — это ташкентский метрополитен, который насчитывает около 40 станций. Многие из них оформлены с дворцовым великолепием, напоминающим скорее сталинскую архитектуру, чем позднесоветский период. Любопытно, что фотосъемка в метро была разрешена только в 2018 году.
Сконцентрированные восточные ароматы искать, видимо, стоит на базарах. Главный из них называется «Чорсу», и на этом месте он располагается не одно столетие. Старинные сооружения тоже погибли при землетрясении, и сейчас базар накрыт гигантским безопорным куполом, издалека бросающимся в глаза благодаря лазоревой мозаике в среднеазиатском духе. Под ним простирается безбрежное море специй, сухофруктов, сыров, овощей, сладостей и непередаваемо волшебных запахов. При этом базар не оглушает: узбеки довольно молчаливая нация, которая не любит ни громких голосов, ни активной жестикуляции. «Чорсу» находится посреди Старого города (Эски-Шахар), где еще сохранилось достаточное количество прежней застройки, которая заставляет себя чувствовать гостем восточной сказки. Для прогулок по Старому городу рекомендуют брать местных гидов, которые покажут неведомые уголки и расскажут о чем угодно: к примеру, о том, как ошибается Дина Рубина в описании Ташкента в романе «На солнечной стороне улицы» или как жили здесь Анна Ахматова и другие эвакуированные светила русской культуры.
Музеи в Ташкенте любопытные. Во дворце императорского дипломата и коллекционера Александра Половцова, выстроенном в духе историзма согласно всем положенным восточным традициям, сейчас располагается Государственный музей прикладного искусства Узбекистана. Здешние интерьеры сами по себе впечатляющий экспонат: Половцов был большой знаток. А Государственный музей истории Узбекистана находится в шедевре советского брутализма. Его экспозиция не ограничивается историей молодого государства, а уходит во тьму к глубинам палеолита, к временам буддизма, Александра Македонского, Тимуридов, Бухарского ханства и так далее. Отдельный Музей истории Тимуридов был возведен уже при Исламе Каримове в 1996 году. Его облик подражает дворцовым павильонам.
Но все-таки сегодня Ташкент больше мечтает о том, чтобы быть городом современным. Программно его развитием в этом направлении занимается Фонд развития культуры и искусства Республики Узбекистан, вкладывающий в это много сил и средств. (Впрочем, фонд занимается всеми регионами страны. Из недавних новостей — начало оцифровки уникальной коллекции русского авангарда в Государственном музее искусств им. И.В.Савицкого в Нукусе силами Третьяковской галереи.) Наследие Ташкента им и сохраняется, и адаптируется к потребностям современной культуры. Например, еще один образец советского модернизма, круглое кирпичное здание культурно-информационного центра Интуриста, сейчас превращается во Французский культурный центр и Центр реставрации объектов культурного наследия. Там же располагается кинотеатр, давно заброшенный и заросший травой. Его тоже обещают воскресить, но пока все это скрыто за высоким забором стройки.
Редкий пример уцелевшей царской застройки — первая в Ташкенте дизельная электростанция, вырабатывавшая энергию для трамвая. Она была построена в 1912 году архитектором Вильгельмом Гейнцельманом. Теперь это один из объектов, попавших в сферу внимания Фонда развития культуры и искусства. Кирпичное здание можно посетить уже сейчас, под его высокими сводами проходят выставки современного искусства и другие мероприятия. Французское архитектурное бюро Studio KO разрабатывает проект его реконструкции и превращения прилегающего участка в передовой культурный центр.
ccat.uz
«Махалля» — исламское слово, обозначающее квартал, общину. В старом городе Ташкента сохранилось достаточное количество махаллей, где жизнь по-прежнему кипит. Это малоэтажные здания с глухими стенами, нередко глинобитными, внутри которых скрываются внутренние дворики с садами. Вдоль улиц тянутся арыки, над водой склоняются персиковые деревца. Фонд отметился и тут: в махаллях Намуна и Хаст-Имом, внесенных в предварительный список всемирного наследия ЮНЕСКО, будут созданы арт-резиденции. То есть в дворики будут пускать туристов!
shahar.uz/mahalla
Главный музей города для тех, кто интересуется живописью. Большая коллекция местных художников, как советских, так и современных, обширный зал импрессиониста Павла Бенькова — друга Николая Фешина, представительный зал авангарда, любопытное собрание русского дореволюционного портрета (есть и Владимир Боровиковский, и Карл Брюллов). Много места в музее отведено народным ремеслам и архитектуре Узбекистана: коллекциям штампов-колыбов для набойки тканей, вышивки и золотого шитья, ковров, этнографической одежды, керамики и архитектурного декора.
www.stateartmuseum.uz
Великий князь Николай Константинович в 1874 году в Петербурге натворил столько непотребного, что семья сослала его в Ташкент, где он и жил до 1918 года. Для племянника Александра II там был возведен особняк: снаружи — эклектика с башенками и окнами-розами, внутри — шедевр местных ремесел, поражающий, словно Альгамбра. В ХХ веке дом использовался кем попало; сейчас фонд занялся его реставрацией, и вскоре он станет филиалом Музея искусств. Западноевропейская живопись, которая как раз великому князю и принадлежала, вернется в родные стены.
Сайилгох, 5а, махалля Кашгар, Юнусабадский район, Ташкент
