18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Главными героинями выставки «Суд Париса. Рождение богини» в Санкт-Петербургском государственном музее театрального и музыкального искусства стали шесть знаменитых российских актрис разных эпох. Это соперничавшие за любовь публики на театральном олимпе начала ХХ века Мария Савина и Вера Комиссаржевская; две звезды революционной эпохи, Алиса Коонен и Зинаида Райх, вознесенные своими мужьями-режиссерами Александром Таировым и Всеволодом Мейерхольдом на подмостки экспериментального театра и претерпевшие вместе с ними гонения и мучения от безжалостного тирана, возомнившего себя Парисом; наконец, это две дивы советского кино — Любовь Орлова и Марина Ладынина (опять же, вместе с мужьями-режиссерами — Григорием Александровым и Иваном Пырьевым), сотворившие на экране грезы-сказки, уносившие зрителей в светлый мир, далекий от действительности. Огромное количество материалов, связанных с этими звездами, остроумно упаковано в форму современных страничек соцсетей, где звучат голоса и поклонников, и хулителей.
Однако круг героинь выставки гораздо шире. В первом зале под названием «Мои богини!» представлено более 40 портретов знаменитостей российской сцены XIX–XX веков, а в каталоге можно найти более подробную информацию об этих восхищавших публику женщинах. Из всего многообразия мы выбрали десять героинь, которые стали музами выдающихся художников.
Имя Анны Павловой стало синонимом «балерины», ее слава так огромна, что в честь нее даже назвали пирожное. Она во всем мире символизирует классический русский балет. Прославилась в ведущих партиях в балетах в постановке Мариуса Петипа в Мариинском театре: «Баядерка», «Жизель», «Дон Кихот», «Пахита», «Дочь фараона». В 1909 году участвовала в первом из «Русских сезонов» Сергея Дягилева в Париже.
Последний раз ее видели в России на сцене московского сада «Эрмитаж» в 1914 году. С начала 1910-х жила в Лондоне, гастролировала по миру с собственной труппой. Самым знаменитым номером Анны Павловой стала хореографическая миниатюра «Лебедь» (или «Умирающий лебедь») на музыку Камиля Сен-Санса, поставленная ее другом и партнером по сцене Михаилом Фокиным. Артистка простудилась и безвременно скончалась на гастролях в Гааге в 1931 году.
Валентин Серов создал канонический образ «балерины вообще» в 1909 году для афиши дягилевских «Русских сезонов», изобразив воздушную Анну Павлову в балете «Сильфиды». Годом позже он создаст гротескный портрет другой танцовщицы — Иды Рубинштейн. Более земной и телесный образ Анны Павловой мы видим на портрете кисти Василия Шухаева 1922 года, исполненном в технике сангины.
Старшая дочка главного балетмейстера Императорских театров Мариуса Петипа буквально пошла по стопам отца и матери, балерины Марии Суровщиковой. Мария Петипа дебютировала в 1875 году в балете «Голубая георгина». Была первой исполнительницей партии Феи Сирени в отцовской «Спящей красавице». Особенно ей удавались характерные танцы: испанские, польские, венгерские.
Этуаль Мариинки стала первой детской любовью художника и критика Александра Бенуа. В его воспоминаниях он рассказал, как в детстве влюбился в чарующую блондинку, самозабвенно отплясывавшую мазурку в одном из балетов своего отца. Задорный облик балерины запечатлел на портрете Константин Маковский.
Мария Петипа выступала в Мариинском театре, гастролировала в Будапеште, Вене, Монте-Карло, Париже. В 1907 году завершила карьеру. В 1926-м эмигрировала во Францию. Умерла во французской столице «после двух ударов паралича» в возрасте 73 лет.
«Влюбленность Мамонтова в Любатович была главною причиною возникновения в Москве пресловутой Мамонтовской оперы, поглотившей несметные суммы денег, но зато и воспитавшей целое поколение артистов, во главе которого надо назвать самого Шаляпина, и давшей могучий толчок вперед декоративному художеству Врубеля, Коровина и др.» — знаменитое высказывание критика Александра Амфитеатрова описывает особую роль Татьяны Любатович в истории русского театра и русского искусства.
Двое из пятерых сестер Любатович были революционерками, членами террористических организаций, таких как «Народная воля», мотались по ссылкам и каторгам. Татьяна же мечтала о сцене, училась в Московской консерватории, и встреча с Саввой Мамонтовым оказалась ее счастливым билетом. Роман предпринимателя и знаменитого мецената с молоденькой певицей (он был старше ее на 16 лет и женат) начался в 1885 году. Она стала примой его частной оперы.
В подаренное им имение Путятино в гости к Любатович приезжали Михаил Врубель, Константин Коровин, Василий Поленов. Сохранилось много ее портретов. Врубель писал ее вместе со своей женой, певицей Надеждой Забелой-Врубель, в ролях Гензеля и Гретель, а его акварель с Любатович в роли Кармен в советское время была растиражирована в открытках. Но самый радостный ее портрет на дачной веранде принадлежит кисти Константина Коровина.
Впрочем, в жизни Татьяны Любатович не все было безоблачно. Злопыхатели упрекали фаворитку Мамонтова в бесталанности, а после его банкротства она пыталась сама устроить собственную карьеру, выступая в антрепризах. После революции преподавала вокал в Народном доме Поленова в Москве, в том самом здании, где уже в 2000-е обосновался Государственный центр современного искусства (ГЦСИ).
«Милая барышня, какое у вас лицо оригинальное. С удовольствием бы написал. Если позволите, конечно!» — так произошло знакомство Константина Коровина с актрисой Надеждой Комаровской, если верить мемуарам сына художника. Она не отказала в просьбе живописцу, став на долгие годы его подругой и музой.
Окончив школу Художественного театра в 1905 году, Надежда Комаровская служила в различных московских театрах, была партнершей Марии Ермоловой, Александры Яблочкиной, Александра Южина, Александра Остужева. В 1919-м Комаровская поступила в труппу Большого драматического театра в Петрограде и стала его ведущей актрисой, много преподавала. О своих знаменитых друзьях, в числе которых были Александр Блок, Василий Качалов, Борис Кустодиев, Василий Поленов, Федор Шаляпин, она написала книгу «Виденное и пережитое: из воспоминаний актрисы». Отдельные мемуары незадолго до смерти она посвятила так любившему ее писать Константину Коровину.
С выразительного портрета работы Бориса Шаляпина, ставшего успешным художником сына великого певца, на нас смотрит уверенная в себе эмансипе, свободная женщина новой эпохи. В 1936 году, когда был создан портрет, она жила в Америке и звалась Марией Фьори. В дореволюционной России эту женщину знали под другими именами: Марианна фон Пистолькорс, Дурново, фон Дерфельден. Мать Марианны, Ольга фон Пистолькорс, вышла замуж за великого князя Павла Александровича и стала известна как княгиня Ольга Палей. Этот брак позволил ее дочери вращаться в царской семье и предаваться светским удовольствиям. Марианна оказалась замешанной в дело об убийстве Распутина, ее арестовали, но благодаря протестам и ходатайствам влиятельных друзей выпустили за неимением улик.
После революции она в третий раз вышла замуж — за графа фон Зарнекау. Бедствовала, но не теряла веры в себя, решив стать актрисой. Судьба свела ее с актером Александром Лаврентьевым, одним из создателей Большого драматического театра в Петрограде. Для его сцены она взяла псевдоним Павлова, по имени отчима. Но тучи сгущались: отчим и брат были расстреляны большевиками. В начале 1920-х Марианна вместе с Лаврентьевым уехала в зарубежное турне. Они обосновались в Риге. Он позже вернулся, а она осталась за границей. Уже под псевдонимом Фьори гастролировала в Лондоне, Париже, Риме, а в середине 1930-х перебралась в Нью-Йорк, где играла на Бродвее и даже снималась в кино. И опять вышла замуж.
Выражение «кустодиевская красавица» вошло в широкий обиход. Между тем мало кто задумывается, что у этого обобщенного образа существовал и реальный прототип. По свидетельству сына художника, Кирилла, сформулировать идеал русской красавицы Борису Кустодиеву помогла актриса Фаина Шевченко: «Я слышал от отца, что в этой картине он наконец-то нашел свой стиль, так долго ему не дававшийся». В 1914 году, когда Кустодиев с ней познакомился, она уже играла на сцене МХТ и особенно хороша и убедительна была в ролях купчих из пьес Александра Островского. Художник попросил ее попозировать — в результате облик Фаины Шевченко был запечатлен в серии обнаженных красавиц, ее черты угадываются и в купчихах.
В Художественном театре она служила до 1959 года. Получила две Сталинские премии, звание народной артистки СССР, орден Ленина и другие награды. Забавно, что среди ролей Фаины Шевченко была роль хозяйки магазина в фильме «Произведение искусства» (1959) по Чехову, где интрига закручена вокруг канделябра в виде фривольной обнаженной красавицы.
Художник Юрий Анненков познакомился со своей первой женой Еленой Гальпериной, когда оформлял спектакль Николая Евреинова Homo sapiens в театре «Кривое зеркало». Для Анненкова это был первый опыт в театре, впоследствии он будет много работать как театральный художник. Его избранница — актриса и танцовщица-босоножка, как называли учениц Айседоры Дункан, призывавшей танцевать без обуви, — выступала в разных камерных театрах Серебряного века: у Николая Евреинова, в театре-кабаре «Летучая мышь» Никиты Балиева...
Портрет Елены, созданный в 1917 году, стал одним из шедевров художника: легкий намек на кубофутуристический сдвиг пространства подчеркивает профессию модели, ее стиль движения и отсылает к названию театра «Кривое зеркало», где она работала; яркая внешность и раскованная поза красавицы делают ее и символом художественной богемы.
В 1924 году супруги отправились на Венецианскую биеннале и в Россию больше не вернулись.
Художники нередко женятся на балеринах — вспомним хотя бы Пикассо с Ольгой Хохловой. Не избежал этой участи и Владимир Лебедев, знаменитый ленинградский живописец и иллюстратор детских книг, не устоявший перед грацией Надежды Надеждиной. Возлюбленную он запечатлел в графической серии «Танцовщица» (1927), а также в это время написал ее портрет в кокетливой шляпке.
Она родилась в Прибалтике, танцу училась в Петрограде у Агриппины Вагановой, карьеру начала в Москве, в Большом театре. Однако рамки классического балета Надежде Надеждиной оказались тесны — с 1930-х она начала выступать на эстраде и сама сочинять хореографические номера, а в 1948-м придумала свое главное детище — хореографический ансамбль народного танца «Березка». Ансамбль с его знаменитым номером — плавным девичьим хороводом — превратился в один из символов советской культуры и цивилизации, объездив с гастролями полмира.
«Дымное исчадье полнолунья, Белый мрамор в сумраке аллей, Роковая девочка, плясунья, Лучшая из всех камей. От таких и погибали люди, За такой Чингиз послал посла, И такая на кровавом блюде Голову Крестителя несла» — знаменитое стихотворение Анны Ахматовой 1946 года «Надпись на портрете» посвящено балерине Татьяне Вечесловой.
Тот самый портрет был написан художницей Валентиной Ходасевич, племянницей поэта Владислава Ходасевича, во второй половине 1930-х годов. Сейчас он хранится в частном собрании семьи балерины из известной еще в XIX веке театральной династии и специально предоставлен на выставку. На нем Татьяна Вечеслова изображена в момент наивысшей славы и признания публики: в 1930-е прима блистала на сцене Кировского (ныне — Мариинского) театра в знаковых для советского балета постановках (в 1929-м — «Красный мак», в 1930-м — «Эсмеральда», в 1931-м — «Болт» и «Карнавал», в 1932-м — «Пламя Парижа», в 1934-м — «Бахчисарайский фонтан»).
Как вспоминала ее подруга и соученица по училищу Галина Уланова, «она захватывала своим талантом не только зрителей, но и нас, артистов, — мы всегда за кулисами толпились, чтобы ее посмотреть». Они выступали и дуэтом, пока их пути не разошлись: Уланову пригласили в Большой, Вечеслова осталась в Ленинграде. После завершения исполнительской карьеры в 1953 году она много преподавала, возглавляла Ленинградское хореографическое училище, среди ее учеников был, например, Михаил Барышников.
Раритеты из частной коллекции — несколько картин и письмо — рассказывают на выставке историю романтической любви в духе купринского «Гранатового браслета». Двадцать четвертого декабря 1919 года балерина Ольга Спесивцева получает письмо от 19-летнего художника Владимира Дмитриева. К этому моменту она уже звезда сцены, солистка Мариинского театра, прославившаяся гастролями в Америке с антрепризой Дягилева, где ее напарником был Вацлав Нижинский, она в зените своего таланта. И вот юный обожатель отправляет ей восторженное письмо, снабженное рисунками, где объясняется в любви и умоляет о милости — встретиться с ней.
«Я знаю, — уверяет он, — что я напишу картину, которая совершит чудо духовного перерождения и явится исцелением от всех современных бедствий (когда она будет написана, я не знаю), но где-то в этой картине будет место, по праву принадлежащее Вам». На следующий день Ольга Спесивцева посещает мастерскую художника: «Здравствуйте! Я пришла».
Владимир Дмитриев написал несколько картин, вдохновленных образом балерины. Он стал известным ленинградским театральным художником. Умер в 47 лет от тяжелой болезни.
Она в 1924 году эмигрировала во Францию, танцевала в Парижской опере, стала международной звездой благодаря «Русским балетам» Дягилева. С 1939 года жила в США, 20 лет провела в психиатрической лечебнице. В 1963-м была помещена в дом престарелых американского Толстовского благотворительного фонда, где и окончила свои дни.
Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
«Суд Париса. Рождение богини»
До 21 апреля
