Голландский Нью-Йорк: как это было 400 лет назад

Нидерландские купцы еще в самом начале XVII века бывали в той части Северной Америки, где теперь находится Нью-Йорк, но постоянное поселение появилось здесь лишь в 1624 году. К 1660 году колония Новый Амстердам достигла своего расцвета, но уже в 1664-м ее захватили англичане. На подробной карте, известной как «План Кастелло» (его можно увидеть до 14 июля на выставке в Нью-Йоркском историческом обществе), обозначена отделяющая группу домов стена, которая впоследствии дала название манхэттенской улице Уолл-стрит, и идущая изгибом от внушительного форта Амстердам широкая улица, которая сегодня носит название Бродвей. Однако 400 лет спустя, помимо этих улиц и их названий, физических свидетельств эпохи голландского колониального господства осталось очень мало.

То, что все-таки сохранилось, легко не заметить среди застройки, разросшейся за последующие века, но зачастую оно свидетельствует о глубинных конфликтах, лежавших в основе будущего Нью-Йорка. Голландская Вест-Индская компания привезла в колонию первых порабощенных людей еще в 1626 году, а коренное население колонисты вытеснили с его земель жестокими нападениями.

«Я считаю, что в сфере охраны голландских исторических объектов важно не просто рассказывать историю нидерландцев, при­ехавших сюда и построивших эти дома, — говорит Мередит Сорин Хорсфорд, исполнительный директор Фонда исторических домов Нью-Йорка (HHT). — Очень важно рассказывать историю в более полном и неприукрашенном виде и помнить о других группах, которые также жили здесь в тот исторический период».

В рамках партнерства с Департаментом парков и зон отдыха города Нью-Йорка HHT ведет работу по поддержке и охране включенных в программу объектов, находящихся в государственной собственности и расположенных на парковых территориях. Запущенный фондом в 2021 году онлайн-маршрут по объектам голландского наследия включает 11 точек, от дома Элис Остин в боро (местном муниципалитете) Статен-Айленд, представляющего собой надстроенный однокомнатный фермерский дом 1690 года, до таких более поздних построек, как дом Дикмана в голландском колониальном стиле на Манхэттене, возведенный в 1784 году. Хотя они и выделяются на общем фоне своей необычностью (обшитый белой вагонкой дом Дикмана возвышается над Бродвеем на холмике, окруженном многоквартирными зданиями), Хорсфорд подчеркивает, что это вовсе не экспонаты «под стеклом». «Это не статичные исторические постройки, просто стоящие на месте и постепенно стареющие, — объясняет она, — а динамичные, неотъемлемые элементы живого сообщества».

Когда Хорсфорд была исполнительным директором Фермерского дома Дикмана, она запустила инициативу по исследованию биографий живших и работавших в нем свободных и порабощенных чернокожих людей, а художники рассказали их истории в более личном ключе. Например, Реджи Блэк создал для дома проекцию со словами «Здесь жили рабы». Для всех исторических домов важно найти этот баланс между приглашением заглянуть в прошлое и в то же время более полным изложением истории. Все это зачастую приходится делать силами небольшого числа сотрудников и в ограниченном пространстве.

Дом Уайкоффа, расположенный между районами Ист-Флэтбуш и Канарси в Бруклине, решил эту проблему, сместив акцент с самого здания на сообщество местных жителей. Сейчас этот дом — самый старый во всем городе, построенный в 1652 году, когда здесь еще возделывали землю голландские колонисты, — зажат между автомойкой и «Макдоналдсом». Крутой скат его крыши выходит на ныне упраздненную Канарси-лейн, некогда служившую охотничьей тропой индейцам племени делавар. Как отмечает Мелисса Бранфман, исполнительный директор Дома Уайкоффа, «эта земля прожила много разных жизней, и интерпретировать ее исключительно в свете судьбы голландской семьи, жившей в этом доме, крайне непродуктивно».

В Доме Уайкоффа нет музейных стендов и отгороженных экспозиционных зон; посетители погружаются непосредственно в пространство комнат, где сушатся для чая растения из сада, как это делалось в XVII веке. На прилегающей территории под открытым небом проводят фестивали карибского наследия бруклинского сообщества, а на ферме выращивают такие культуры, как голубиный горох (каян) — он часто встречается в карибской кухне, но найти его в этом боро нелегко. «Такая интерпретация позволяет проводить параллели между освободительными движениями и колониальной культурой как в обеих Америках, на материке, в том числе в Новых Нидерландах, так и в государствах Карибского бассейна, частично находившихся под властью Нидерландов», — говорит Бранфман.

В Историческом доме Леффертса, стоящем на краю бруклинского Проспект-парка, тоже ищут способы представить более инклюзивный взгляд на историю. Дом был возведен в 1783 году с использованием древесины из постройки XVII века. Характерные черты голландского колониального бревенчатого дома с колоннадой и широким крыльцом, выходящим на оживленную Флэтбуш-авеню, свидетельствуют о том, что голландское влияние сохранялось и под английским господством. Новая инициатива Альянса Проспект-парка посвящена 400-летней истории мужества и несгибаемости делаваров и людей африканского происхождения, а архитектурная реставрация стоимостью $2,5 млн должна защитить объект на долгие годы.

«Техническое обслуживание дома, возраст которого составляет почти четверть тысячелетия, требует огромных вложений денег, времени и усилий, большая часть которых не видна публике, — говорит менеджер проектов Дилан Йейтс. — Поэтому, помимо финансирования разработки новых интерпретаций в рамках нашей инициативы „Переосмысляя Дом Леффертса“, Альянс Проспект-парка инвестирует и в саму постройку».

Исторический дом Леффертса с 2019 года на капитальном ремонте и вновь распахнет свои двери этим летом. Когда в ХХ веке он открылся как музей — после того как в 1917 году дом перенесли в парк, чтобы уберечь от надвигавшейся на него новой застройки, — центральной темой экспозиции в нем была история семьи Леффертс. Но уже в этом году на его фасаде можно будет увидеть текстильную инсталляцию художницы Адамы Дельфины Фавунду, посвященную 25 людям, находившимся в рабстве у этой семьи между 1783 и 1827 годом, — тем, чьи личности удалось установить

«В таком постоянно меняющемся городе, как Нью-Йорк, прошлое забывается очень легко, — говорит Йейтс. — Исторические дома и другие памятники прошлого дают повод вспомнить его — как посетителям, так и тем, кто просто проходит мимо. Многие бруклинцы не знакомы с колониальной историей земли, на которой живут, и не знают, что делали на этой земле те, кто жил здесь до них».

Эти дома, вопреки всему выжившие в бесконечных нью-йоркских стройках, рассказывают часть истории о том, как из крошечной колонии на кончике Манхэттена вырос самый большой город США. Их собственная история также напоминает о том, что рабство, чаще всего ассоциирующееся с американским Югом, было и его неотъемлемым элементом.

«Сейчас очень интересное время для интерпретации истории, для ее обсуждения, потому что я определенно наблюдаю сдвиги в этой области, — говорит Бранфман. — Все реже используется единственный нарратив. Мы постепенно начинаем осознавать, что известные нам факты зачастую оказываются вовсе не исчерпывающими. И если посмотреть на одни и те же материалы с разных точек зрения, можно найти в них разные смыслы».