«Коллекция должна работать»

В этом году московский Центр фотографии имени братьев Люмьер в очередной раз выйдет за пределы «Красного Октября» — проект Покорение: наследник авангарда Яков Халип появится на Петербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ). Там же будет представлена изданная центром первая монография, посвященная творчеству фотографа, а позднее, в ноябре, в самом центре пройдет масштабная выставка мастера. Мы поговорили с основателем Центра фотографии Натальей Григорьевой о его будущем, об открытии наследия малоизвестных публике фотографов и о работе с инвесторами.

Как вы начали работать с наследием Якова Халипа?

В 2001 году мы открыли первую частную галерею в Москве, посвященную фотографии. Все делали с нуля: не было ни серьезных собирателей, ни узнаваемых широкому зрителю имен. Мы начали с советского наследия первой половины XX века. На Западе оно уже было узнаваемо, был искусствоведческий материал. Наши выставки — а тогда мы могли себе позволить не более пяти-шести в год, — привлекали и наследников, и авторов. Многие к нам присматривались: слишком много было в 1990-е годы людей, обещавших золотые горы наследникам, а на самом деле безвозвратно выво­зивших уникальные авторские фотографии за границу. Наша репутация складывалась по кирпичику. Для хорошей персональной выставки винтажных работ (сделанных при жизни автора и под его контролем. — TANR) одного автора, нужно было пересмотреть огромное количество материала. Какие-то фотографии приходилось покупать на аукционах, искать в западных галереях и у коллекционеров. Я хорошо помню выставку Бориса Игнатовича, которая дала мне опыт работы с лучшим из лучших. Клавдия Николаевна Игнатович, вдова фотографа, проверяла нас досконально. Мы просмотрели его работы в государственных архивах, прочитали все книги о нем, исследовали его методы печати. Это было серьезное погружение, но репутация Клавдии Николаевны открыла нам дорогу к лучшим именам, нам стали доверять, приносили уникальный материал.

Именно тогда мы по­дружились с семьей Халипов и начали работать вместе. Большинство винтажных фото уже отсутствовало в России. В нашем распоряжении были негативы 1930-х годов, стояла задача не просто изготовить отпечаток, но максимально приблизить его к печати, которой бы пользовался сам автор. Мы нашли печатника, который работал с самим Яковом Халипом. Подбирали баритовые бумаги, привозили их из Франции. Для того чтобы сделать маленькую выставку из 30 работ, требовалось полгода серьезных усилий. Наверное, с этой ювелирной работы все и началось. После открытия Центра фотографии имени братьев Люмьер на «Красном Октябре» выставка Якова Халипа была одной из приоритетных, но сделать ее проходной и формальной я не могла, а сделать хорошо оказалось непросто.

Вы привлекали сторонние инвестиции?

Мы частная музейно-выставочная площадка, инвестируем в нее последние шесть лет сами, а вот на выставочные проекты я ищу партнеров. И слово «партнер» важно отметить. В российском арт-сообществе принято просто попросить денег. Если ты представляешь музей и делаешь благое дело, то нормально рассказывать, как все у тебя плохо, и все, у кого средств больше, чем у тебя, должны это понимать, принимать и помогать. Я считаю, что бескорыстное меценатство, особенно в сложившейся экономической ситуации, — утопия. Наверное, меценатством можно заниматься только в случае помощи детям, старикам и так далее. Во всем, что касается бизнеса (а искусство, арт-бизнес — это все-таки бизнес), нужно находить людей, которым это хоть немного интересно, и придумывать, чем ваш выставочный проект им может быть полезен. Я думаю, что в случае с компанией «Газпром нефть», у которой мы нашли необходимые средства, было в первую очередь понимание того, что это действительно уникальный фонд. Люди хотели помочь, но пытались понять, каким образом, инвестируя, они могут это использовать. В фонде Халипа мы нашли замечательную тему. Это тема Русской Арктики, которую мы покажем на ПМЭФ. Экспедиция Папанина. Халип был единственным фотографом, который туда поехал. Отснял совершенно шикарный материал, которым гордится не только наша институция, но и вся наша страна. Компания Росконгресс, которая организует ПМЭФ, проявила к нашей с «Газпром нефть» идее о проведении выставки на форуме большой интерес. Мы строим там по сути музейную экспозицию.

Каких масштабов планируется выставка на ПМЭФ? Сколько на ней будет работ?

Я думаю, около 100. Это серьезная выставка. Будет презентация монографии о Якове Халипе. На сегодняшний день при всей активизации музеев, наблюдаемой в Москве (проходит огромное количество выставок), мы очень мало знаем о фотографическом наследии XX века в нашей стране. Для того чтобы вызывать интерес к деятельности, которую мы ведем все эти 15 лет, нужно выйти из этого прекрасного помещения на «Красном Октябре» к нашему зрителю.

Чем выставка Якова Халипа в вашем центре будет ­отличаться от экспозиции на ПМЭФ?

Форум проходит в течение трех дней, нет смысла везти туда полную ретроспективу автора. Она будет показана в самом Центре фотографии на «Красном Октябре» в Москве в ноябре этого года. Будут старые материалы, антикварные книги, которые он делал в том числе с Александром Родченко. Будут показаны в большом объеме винтажные авторские отпечатки.

С какой стороны вы хотели бы показать там Халипа?

У меня есть несколько целей. Прежде всего, я показываю творчество Халипа как самостоятельного фотографа, жившего в нашей стране долго и работавшего при разных политических системах. Мы, конечно, можем говорить, что искусство — отдельно, политика — отдельно, но фотография — точно не отдельно. Все жанры диктовались определенной идеологией, атмосферой, которая витала в социуме. Начало работы Халипа — это самые замечательные фотографии, которые раскручены на Западе. Эта эпоха авангарда и поставангарда очень сильная. Но все-таки надо понимать, что он жил в этой стране и продолжал в ней работать. У него есть хороший военный период — нельзя забывать, что он был военным корреспонден­том. У него достаточно серьезный пласт творчества приходится уже на время работы в ТАСС в 1960-е годы. Может быть, на это время сложнее смотреть: было больше фотографов, они стали больше ездить. Я не могу сказать, что фотографии Халипа 1960-х годов как-то могут сильно выскочить на этой ретроспективе, но они достаточно серьезные и интересные.

В молодости он ведь учился на кинокурсах Чайковского и в кинотехникуме Государственной академии художественных наук.

Да. И мы об этом, естественно, будем рассказывать. Он работал для «Интуриста». Если человек приходил работать в «Интурист», он был одним из лучших. Никогда в жизни туда бы не позвали плохого фотографа, потому что это была визитная карточка страны. Все эти его периоды — они все разные, все очень качественные. Я бы даже сказала, что это история страны. В этом будет интерес даже для человека, который не сильно разбирается в фотографии, а просто приходит на выставку увидеть, как менялась жизнь, как менялись жанры, как менялся почерк автора. Конечно, все фотографы выглядели бы в эти периоды по-разному, но у Халипа, мне кажется, достаточно честный взгляд на время, в которое он работал.

Еще хотелось бы поговорить о Центре фотографии. У вас на сайте написано, что он готовит базу для музея фотографии. Можно подробнее об этом узнать?

Знаете, это амбиции, которые были, когда открылся Центр фотографии. Базой я бы назвала наше собрание: у нас огромнейшая коллекция фотографического искусства, около 10 тыс. единиц хранения. Она должна работать: нужно издавать книги по коллекции, чтобы вы взяли эти многотомники и поняли, что конкретно есть в этой институции.
Когда мы открывались в 2010 году, мне казалось, что, наверное, этого помещения на «Красном Октябре» мало. Сейчас, в 2016-м, мне его хватает. Я бы больше хотела тратить усилия на показ коллекции, чем строить музеи и разрастаться залами.