18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Аукционный дом Sotheby’s купил индекс Мея — Мозеса, одну из самых старых научных методик, позволяющих спрогнозировать стоимость произведений искусства. Теперь его эксперты смогут с цифрами и графиками в руках убеждать клиентов, что пришло время покупать. Мы решили вспомнить, какие способы оценки искусства, в частности живописи, существуют в мире, и классифицировать их
Российские антиквары любят анекдот, описывающий процесс оценки полотна. Прежде чем смотреть саму картину, арт-дилер спрашивает: «Мы продаем или покупаем?» Когда это услышал один статусный представитель аукционного дома Sotheby’s, то очень смеялся и сказал: «Мы тоже это спрашиваем». Это основанная на опыте необходимость выяснить эмоциональную заинтересованность клиента (насколько сильно он хочет купить или продать картину) — в других методиках оценки, сугубо научных, она же может присутствовать в виде специального коэффициента. Один из петербургских арт-интернет-магазинов и сейчас поучает художников, как назначать цены. Нужно исходить из того, кто покупает: инвестор (с этих можно урвать побольше), коллекционер («они, как правило, небогаты») или дизайнер-оформитель (который в любом случае не выйдет за рамки бюджета).
В 1990-е постсоветские годы, эпоху бурного зарождения российского арт-рынка, был такой способ формирования цены: длинная сторона картины плюс три нуля, и это в долларах. Применялся он для академиков, например Шишкина или Айвазовского (к 80 см дописываем 000 — получается $80 тыс.). Сейчас с первыми именами уже не сработает (продешевим), а с академиками второго ряда может и получиться.
Цена, конечно же, зависит от размера — но не напрямую, а по некой параболе. Маленькая картина одного и того же автора обычно стоит дешевле той, что побольше, но до определенного предела. Неким «золотым», самым удобным для частной коллекции оказывается размер с длинной стороной не более метра.
Русские художники в основном и работали в таком «золотом» формате, хотя монументальные полотна приходилось писать и им. А миниатюрист у нас один — Иван Похитонов. Его самая дорогая картина «На пляже», проданная Christie’s в 2011 году за $632,3 тыс., имеет размер 18,9х32,6 см. Это значит, 1 кв. см его живописи стоит $1,026 тыс. Самый дорогой сантиметр русской живописи, без сомнения, принадлежит Казимиру Малевичу — $9,549 тыс. («Супрематическая композиция», 88,5х71 см, продана в 2008 году на Sotheby’s за $60 млн).
В 2005 году был издан «Определитель стоимости живописи» Владимира Соловьева. В книге собраны рассчитанные автором таблицы зависимости стоимости от площади картины для 47 тыс. художников мира и введены поправочные коэффициенты. К «Определителю» приложены квадрат (для измерения площади) и круги из картона. Выставляя на круге нужные коэффициенты, можно получить цену картины. Пробовавшие метод рассказывали, что работы получались дороже, чем они стоили на рынке.
Аукционы искусства проходят в мире уже больше трех столетий, и многие произведения успели побывать на них не один раз. Повторные продажи позволяют проследить, как искусство дорожает, и предположить, как оно будет дорожать дальше.
На этом и основан индекс Мея — Мозеса, которым теперь единолично будет пользоваться Sotheby’s. Его придумали несколько десятилетий назад профессора Университета Нью-Йорка Джианпинг Мей и Майкл Мозес. Они проанализировали продажи произведений искусства за огромный отрезок времени, с 1875 года. В целом рост цен на произведения искусства был приблизительно таким же, как и рост фондового рынка (уж точно не меньшим), и при этом спрос на искусство был более устойчивым и не зависел от погоды на других рынках. Эти выводы с тех пор используют все аналитики арт-рынка, пытаясь убедить покупателей в том, что лучше приобретать картины, чем акции.
Статистику повторных продаж использует и методика Сергея Скатерщикова, специалиста по инвестициям. Созданная им база данных Skate’s позволяет высчитать среднегодовую доходность. Например, полотно Герхарда Рихтера «Абстрактная картина (712)» 1990 года показало поразительную доходность в 29,27%, причем при перепродаже всего лишь через год. Обычно доходность тем больше, чем длиннее инвестиция. А вот картина Пабло Пикассо «Голова женщины» 1935 года понесла среднегодовую убыль в цене на 20%, когда перепродавалась через два года. Сергей Скатерщиков в книге «Руководство по инвестированию на рынке предметов искусства» предлагает рассчитывать цену по формуле: Р = (FV + IP) х PF, где Р (price) — расчетная цена предмета искусства; FV (fair value) — справедливая цена предмета искусства; IP (irrational premium) — премия за иррациональность (то самое желание обладать); PF (provenance factor) — провенанс-мультипликатор (который может уменьшать цену работы, если у нее неясный провенанс, она может оказаться реституционной или вдруг объявятся обманутые наследники). «Справедливая цена» формируется на основе информации о сделках с аналогичными произведениями и корректируется в зависимости от важности периода для художника, размера и сюжета работы, ширины рынка и прочего.
Сбором цен из открытых источников, то есть аукционных продаж, занимается несколько крупнейших компаний. Например, французская Artprice собирает данные 4,5 тыс. аукционов со всего света (исключая российские — наши данных не сдают) и иногда сводит их в публичные отчеты. На сайте Artprice можно просмотреть справочник цен за XVIII–XIX века, изданный 100 лет назад.
Американская компания Artnet не только агрегирует аукционные цены, но и сотрудничает с галереями (а значит, дает более развернутую картину спроса и предложения).
Уникальную методику разработал российский интернет-проект ARTinvestment. Помимо того, что сайт собирает аукционные цены на российских художников, причем не только западные (что просто, так как западные аукционы публикуют цены), но и внутренние, малодоступные, его основатели придумали ценовые индексы для конкретных художников. Они отражают ежегодное изменение средней аукционной цены фрагмента условной картины художника на аукционах в России и за рубежом. За базу принимается фрагмент такой площади, которая стоила $100 на год начала исчисления индекса. Например, для живописи Ильи Репина этот индекс в 2000 году был принят за 100, на текущий момент он составляет 486, а в 2009 году равнялся 696. То есть $100, вложенные в картины художника в 2000 году, спустя девять лет условно превратились в $696, а к 2016 году усохли до $486. Необходимость сравнивать с предыдущими продажами признается всеми — вопрос лишь в том, как «аналоги» приблизить к тому полотну, которое нужно оценить. Ведь даже две почти одинаковые картины того же автора, года, размера и сюжета продаются по-разному. Итог зависит от тысячи причин — от экономической ситуации до места (аукционного дома и города). И очень сильно — от «настроения» на рынке и мнения уважаемых людей.
Многие занимающиеся оценкой искусства компании поддерживают «индекс доверия» к рынку, опрашивая уважаемых и влиятельных людей. Так поступают Artprice и ArtTactic, и нередко мнения экспертов — коллекционеров, критиков, галеристов, аукционистов — действительно делают погоду на рынке. В преддверии русских торгов в Лондоне цветной «светофорчик» индикаторов инвестиционного риска, который определяют эксперты, появляется и на ARTinvestment.
Метод опроса экспертов, который включает 17 критериев, влияющих на значимость художника, использует Ксения Подойницына, инициатор первого аналитического отчета по рынку российского современного искусства InArt 2016. Рейтинг современных российских художников, который она планирует представить весной 2017 года при поддержке Национального рейтингового агентства, должен помочь определить статус, а значит, и цену. Здесь учитываются как количественные (цены), так и качественные показатели (участие в выставках, наличие работ в коллекциях, публикации в СМИ) — в их формировании принимают участие эксперты: галеристы, сами художники, кураторы и коллекционеры.
У каждого из способов есть достоинства и недостатки. На практике арт-дилеры применяют понемногу все методики: учитывают предыдущие цены на картины, знают, что портреты детишек всегда дороже портретов старушек (а уж с обнаженной натурой ничто не сравнится), заглядывают в глаза клиентам, советуются с коллегами и принюхиваются к атмосфере на рынке.
