18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
От политически ангажированных до абсурдно-нелепых и трансцендентно-прекрасных — ниже собраны произведения, поразившие умы корреспондентов artnet в уходящем году. Удивительного было немало. «Вспомним хотя бы Маурицио Каттелана, благодаря которому мы имели возможность облегчиться в унитаз из чистого золота в нью-йоркском Музее Гуггенхайма, его живого осла, испражнявшегося в шатре Frieze New York, или инвалидную коляску, скользившую по волнам на Manifesta 11 в Цюрихе», — пишут редакторы портала artnet.
Медитация Джона Акомфра на тему смерти в воде соблазняет своей сочной операторской работой и гипнотическим звуковым сопровождением. «Головокружительное море» было задумано много лет назад, еще до нынешнего миграционного кризиса в Европе, но оказалось трагическим пророчеством, где фигурируют и китобойный промысел, и рабство, и политический произвол.
Устроив в рамках своей персональной выставки псевдоярмарку в помещении музея, скандинавский дуэт Элмгрин и Драгсет при помощи остроумных, но в то же время лаконичных средств заставил посетителей задуматься о проблемах консюмеризма, власти и желаний в художественном мире. Каждая из деталей этой работы служит свидетельством того, насколько глубоко художники прониклись осознанием структуры стремительно растущего рынка современного искусства и всем, что с ним связано.
Полячка Гошка Мацуга захватила миланский Фонд Prada своим произведением на тему постгуманистического будущего, меланхолической одой величию и красоте, на которые мы, несовершенные существа, все-таки способны. Центральным экспонатом выставки (где также были представлены работы других художников и древние артефакты, помещенные Мацугой в новый контекст) стал робот-андроид, сделанный в японской A Lab по эскизам художницы. Плавно жестикулируя, гуманоид произносил речь, составленную из авторитетных текстов, написанных мыслителями разных эпох. Будто запрограммированный на сохранение всей широты человеческой мысли, робот временами проявлял признаки самосознания, задаваясь вопросом о том, кому предназначается его монолог. Художница призналась, что поиски актера, обладающего подходящим голосом, были важной частью проекта. А внешность робота она скопировала с одного своего симпатичного друга.
Фильм Таситы Дин «Мероприятие для сцены» — это компиляция видеозаписей актера Стивена Диллейна, который играет подготовленный художницей моноспектакль о природе театра. И если эта исходная диспозиция легко укладывается в голове, то настоящий контекст работы, и то, как текст разыгран на сцене, и то, как потрясающе Дин редактирует отснятый материал, невероятно сложны. Скажем только, что в 50-минутном фильме идеально изложена суть скольжения между реальностью и выдумкой, на котором строится все драматическое искусство.
Завоевавшая всеобщее признание выставка «Пять десятилетий» представила обзор творчества знаменитого американского художника с музейным размахом. Вероятно, самая культовая работа Хаммонса — это перформанс «Распродажа снежков» (1983), в ходе которого он пародировал арт-рынок, продавая на улицах нью-йоркского района Ист-Виллидж снежки разного размера.
Первая персональная выставка китайской художницы в американском музее стала хитом, в особенности в первый уик-энд работы, когда в ней принимали участие местные хип-хоп-исполнители Notorious MSG, выступавшие под огромным сводом PS1. В музее можно было увидеть антиутопические видео и инсталляции Цао Фэй — от неуклюжих и очаровательных персонажей аниме в COSPlayers (2004) до первого появления образа Чайна Трейси в RMB City (2007).
«Путешествие по карте» французской художницы марокканского происхождения Бухры Халили был показан в затемненном атриуме Музея современного искусства. Он состоял из восьми крупноформатных одноканальных видеопроекций, в которых разные люди отмечали маркером на карте и рассказывали о своих бесконечных скитаниях из страны в страну в попытке убежать от невыносимых политических или экономических условий жизни. Несмотря на то что зритель не видит лиц рассказчиков (он лишь слышит их голоса, описывающие, как они жили, работали и перемещались по Европе и Северной Африке), каждая из этих историй невероятно трогательна и индивидуальна, и все вместе они рисуют коллективный портрет, отражающий сложность положения мигрантов.
Нечасто можешь с уверенностью сказать, что однажды увиденное, услышанное и пережитое произведение искусства не забудется никогда. Это, вне всяких сомнений, справедливо в отношении монструозного механического чудо-мальчика Джордана Вольфсона под названием «Раскрашенная скульптура». Нечто среднее между Чакки и Гекльберри Финном, этот роботизированный демон из крашеного металла, прикованный к стальной виселице, мотался из одного конца зала в другой, спазматически и непредсказуемо обрушиваясь на пол. Терроризируя посетителей модной галереи, это существо следило за их передвижениями своими глазами из оптоволокна благодаря технологии распознавания лиц. Периодически из колонок начинал громыхать пассаж из хита Перси Следжа 1966 года «When a Man Loves a Woman», добавляя поведению куклы оттенок обреченности.
Художник Христо служит олицетворением тех времен, когда искусство было чистым упражнением фантазии. Он и его супруга Жанна-Клод вместе задумали и воплотили множество чудесных художественных интервенций с использованием ткани в самых разных точках мира, от Нью-Йорка до Берлина и Токио. Десять лет назад Жанна-Клод умерла, и «Плавучий пирс» стал первой работой Христо после последовавшего за ее смертью периода молчания. Оранжевое лезвие на фоне североитальянских озерных пейзажей выглядело завораживающе, но и не было лишено практического смысла: на три недели произведение создало пешеходный путь от коммуны Сульцано до островка Монте-Изола.
Выдающаяся инсталляция Вито Аккончи «Открыто-закрыто» была создана в 1970-е годы. Эта работа связана с темой закрытия, и в ней художник запечатывает свой анус гипсом на сильно кадрированном крупном плане. В другой сцене он давил помидор о свой пенис, тем самым разрывая и раскрывая его. Он добирался до самой сути вещей, используя части своего тела, как жвачку для рук, как пластичный материал для провокации — физической и интеллектуальной.
Впечатление от росписи аэрозольной краской, которой Катарина Гроссе покрыла разрушающееся здание, раньше принадлежавшее военным, в Рокавее, оставалось ярким через много недель после того, как спала летняя жара. Живопись-медитация в красно-бело-розовых тонах, отсылающая к разрушениям, которые причинил ураган «Сэнди», поразивший прилегающую территорию, изображала волны краски, бьющиеся о заброшенную постройку.
Если биеннале SITE Santa Fe под названием «Гораздо шире линии» и не совсем дотянула до уровня всеобъемлющего высказывания, то по замыслу она была таковым: целых пять кураторов искали лучший способ для представления стран Северной и Южной Америки в ограниченном пространстве. Но ближе всех к этому подошла маститая аргентинская художница Марта Минухин. На биеннале напомнили о ее проекте, осуществленном в 1970-х. Тогда Минухин получила разрешение на извлечение 30 кг земли на территории древнего города инков Мачу-Пикчу в Перу. Затем она отправила эту землю в Буэнос-Айрес, где из одной ее половины сделала гигантское птичье гнездо (воссозданное на биеннале), а другую половину по частям разослала художникам со всего континента, которые в ответ прислали ей землю из своих стран. Эта земля была привезена в Мачу-Пикчу, заняв место взятой изначально.
Инсталляция «Орган Антуана» — центральный экспонат персональной выставки Рашида Джонсона в громадном нью-йоркском пространстве галереи Hauser & Wirth. Она напоминает строительные леса, наполненные зеленью, горшечными растениями и афроамериканскими артефактами, в том числе такими знаковыми для Джонсона, как куски масла ши. Инсталляция включает книги, мониторы и пианино, на котором периодически играл музыкант Антуан Болдуин. Использование перемежающихся зеленью тщательно отобранных и глубоко личных объектов работает не только как развитие острой темы межрасовых контактов в Америке — одновременно инсталляция мощно воздействует на органы чувств (как на зрение, так и на обоняние и слух), и все это усиливается благодаря внушительным размерам произведения. Джонсон успешно прошел по опасной черте, отделяющей одновременно политическое и красивое искусство от бравады.
«Трехактная опера» немецкой художницы Анне Имхоф разворачивалась в этом году в трех городах: сначала в июне в базельском Кунстхалле, затем в сентябре в Берлине и, наконец, в октябре на Монреальской биеннале. Длительные перформансы Имхоф разыгрывала группа худощавых актеров со скучающими лицами, одетых в старые майки с изображением музыкальных групп. Перформеры получали инструкции художницы в свои смартфоны. В числе других участников были дымовые машины, дроны на дистанционном управлении и соколы. Исполнители двигались, имитируя клубных вышибал и манекенщиц, металлистов и айфономанов. В Берлине в кульминационный момент оперы были задействованы канат и ведущая в никуда белая спиральная лестница в сводчатом пространстве центрального зала музея. Пока одна исполнительница поднималась и спускалась по лестнице, другие пили кока-колу в боковой нише. В одном конце двое поливали друг друга пеной для бритья, в другом кто-то закуривал сигарету. Вдруг в углу что-то затевалось и привлекало туда толпу зрителей, которые вскоре отвлекались на скрип или нежную серенаду в другой части зала. Но при всем этом действо в своей совокупности было не столько хаотичным, сколько меланхоличным, ностальгическим, и точнее всего его, пожалуй, описывает немецкое слово Angst с его исключительно немецким смыслом.
Посвящение Антеи Гамильтон итальянскому дизайнеру Гаэтано Пеше (который задумал свой так и нереализованный проект двери в 1972 году) моментально распространилось в Instagram. Работа стала медиасенсацией в сентябре, когда в Тейт открылась выставка номинантов на Премию Тернера 2016 года. Несмотря на произведенный фурор и широкую известность работы, Гамильтон не получила премию (она ушла к Хелен Мартен), но если бы существовала награда за самое часто мелькающее в Instagram произведение, то она, несомненно, вошла бы в число сильнейших претендентов. Ее «Проект двери» служит образцом произведения искусства, не вписывающегося в традиционные оценочные категории суждения (хорошее, плохое, красивое, уродливое и так далее), ценность которого связана прежде всего с привлекательностью для социальных сетей и скоростью распространения. Нравится нам это или нет, но такие работы, по-видимому, распространяются в Интернете повсеместно.
Это самая грандиозная часть грандиозной выставки Элиу Ойтисики «Упорядочить делирий» в Музее Карнеги, полностью занявшая собой зал скульптуры. «Эдем» воспроизводит центральную часть ретроспективы бразильского пионера интерактивного искусства, прошедшей в галерее Whitechapel в 1969 году, в период между установлением диктатуры в Бразилии и добровольным нью-йоркским изгнанием Ойтисики. Напоминающая пляж среда со множеством тентов, в которых посетители могут изучать простейшие вещества и объекты, — идеалистический прототип его идеи «досуготворчества», то есть соединения творчества и отдыха, когда первое избавлено от профессионализации, а второе — от пассивного потребления. Оно сочетает остроумную привлекательность высокого концептуализма с интуитивностью удовольствий площадки для игр.
Художники из коллектива MTL+ превратили расположенную в центре города площадку Artist Space в библиотеку плакатов для художественного протеста и в пространство бесконечных мастер-классов по активизму. Свою самую масштабную акцию они провели в День Колумба, когда около 200 человек собрались в Американском музее естественной истории на шумную, веселую и превосходно сделанную «альтернативную» экскурсию по экспозиции с официальным буклетом музея и с комментариями членов коллектива и активистов движений Black Lives Matter, New York Stands With Standing Rock и других, обращавших внимание собравшихся на обилие колониальной риторики, скрытой и не очень, в остро нуждающемся в обновлении буклете. Эта акция заставила многих по-новому взглянуть на Американский музей естественной истории.
Как ясно из названия выставки, Тино Сегал получил полную свободу при работе над своей самой масштабной на сегодняшний день выставкой, в которой приняло участие более 300 исполнителей, заполнивших выразительное лабиринтоподобное пространство Пале-де-Токио. В эту экспозицию вошло несколько ключевых работ Сегала, известного перформансами с активным привлечением к участию зрителей. И как это часто бывает в его творчестве, отличить профессиональных исполнителей от обычной публики было очень непросто.
Эта выставка в принципе не поддается сколь-нибудь осмысленному описанию. Быть может, она вообще за пределами возможного, за пределами, которые Мартин устанавливает и переустанавливает своими парадоксальными (и потому невозможными) линиями. Уже в первые минуты, проведенные на выставке, было очевидно, что интерпретации с заранее выбранной точки зрения, будь то биографический аспект, взаимоотношения субъекта и объекта или идеи формальной линейной прогрессии, отпадут как случайные, обнаружив чистую субстанцию. Но что же в таком случае обнаружилось: личная история, субъект, цепочка объектов, нарратив? Вовсе нет. Завершающее выставку полотно: Мартин позволяет нам мельком взглянуть на последние мгновения жизни странного внутреннего божества, которое уничтожает само себя в назначенный час в молчаливом грохоте урагана.
Одна из самых важных картин всех времен из числа созданных в Америке экспонируется сейчас в филиале Метрополитен-музея — это «Портрет художника как тень его прошлой личности» (1980) Керри Джеймса Маршалла. Написанная всего спустя два года после того, как Маршалл окончил художественную школу, крошечная картина (ее размеры составляют всего 20 на 15 см) делает видимым исторически невидимый афроамериканский опыт через использование распространенного среди белых жестокого стереотипа. На самом деле этот «автопортрет» — смелый портрет целой нации, мощнейший боевой прием в истории искусства со времен Веласкеса, изобразившего свидетельствующие о кровосмешении черты короля Испании Филиппа IV.
Одно из важнейших произведений искусства 2016 года появилось не в крупном музее и не в галерее, а на страницах старомодного печатного издания. За несколько дней до выборов, которые, как все предполагали, должна была спокойно выиграть Хиллари Клинтон, Барбара Крюгер сделала для New York Magazine впечатляющую обложку с крупным планом лица Дональда Трампа и подписью «лузер». В момент выхода номера редактор New York Magazine Адам Мосс признал, что обложку можно интерпретировать как прогноз результатов голосования, но при этом настаивал, что у изображения есть несколько смысловых уровней. Этот удар со стороны Крюгер не потерял силы с поражением Клинтон.
«Прачечная» посвящена бедственному положению сотен тысяч беженцев, живших в импровизированном лагере Идомени на границе Греции и Македонии до его уничтожения. После того как в 2015 году власти Китая вернули Ай Вэйвэю паспорт, он отправился в Берлин, где встретился с только что прибывшими из Сирии беженцами. Чтобы понять ситуацию и масштабы кризиса, художник посетил лагерь беженцев Мория на Лесбосе. «Я увидел, как беженцы прибывают на берега Греции, многие из них — женщины и дети. Условия в лагере были ужасающими», — рассказывал художник. Позже он посетил уже заброшенный Идомени, где снова документировал тяжелейшие, нечеловеческие условия жизни в нем, фотографируя увиденное и собирая предметы. Основной акцент в «Прачечной» сделан на тысячах вещей: штанах, куртках, блузках, ботинках, туфлях, которые китайский художник бережно собрал и выстирал, чтобы вернуть человеческий статус и отдать должное беженцам, которые были вынуждены сняться с места, бросив свое имущество.
Майкл Джу исследует воздействие и взаимовлияние явлений природы и вмешательства человека в естественный ландшафт, то, как эти силы формируют культуры и идентичности. Работы для выставки вдохновлены побережьем штата Джорджия, в частности островом-заповедником Сапело. Художник отправился на остров, чтобы сделать фотографии, из которых составлены его новые картины. По иронии судьбы, прямо перед открытием выставки на эту местность обрушился разрушительный ураган «Мэтью», поэтому ее сроки пришлось перенести.
Шон Леонардо соединил трагедию и злободневность в своем перформансе — тренинге по самообороне, который он проводил в различных пространствах, в том числе на художественной ярмарке Volta и в ряде общественных центров в афроамериканских кварталах Нью-Йорка. Название отсылает к последним словам Эрика Гарнера — безоружного афроамериканца, который был задушен полицейским в Статен-Айленде. Несмотря на то что судмедэксперт квалифицировал произошедшее как убийство, обвинения так и не были предъявлены, в результате чего по всей стране прокатилась волна протеста. На глазах у многочисленных зрителей Леонардо демонстрировал участникам перформанса, как увернуться или заблокировать различные приемы нападения, в том числе удушающий захват. На самое печальное и даже, пожалуй, бесполезное во всем этом действе обратил внимание сам Леонардо, рассказав, что Гарнер применил один из этих освобождающих приемов. Эта техника, подчеркнул художник, квалифицируется как сопротивление аресту и, таким образом, отягчает ситуацию, если используется против полицейских. На последнем занятии Шон Леонардо зачитал текст Нины Симон о страхе, а потом 11 раз повторил последние слова Гарнера. Пока рука партнера давила на трахею, легко было представить себе, как произведение искусства может схватить тебя за горло.
Выставка «Хулио Лепарк: от формы к действию» оказалась абсолютно завораживающим опытом начиная с самой первой работы — Continuel-mobile. Этот переливающийся занавес из вращающихся зеркальных квадратов, пускающих во все стороны лучи, был создан для третьей Парижской биеннале в 1960 году. В экспозицию вошли и серия La Longue Marche (1974), состоящая из десяти полотен, пронизанных кажущейся бесконечной радужной лентой, и зеркальный лабиринт под названием Cellule à pénétrer (1963/2016), и захватывающая Cellule avec projection en vibration (1968/2016). Среди непрекращающейся художественно-тусовочной рутины Miami Art Week эта выставка — источник чистой детской радости (посмотрите на мир сквозь хитроумные узоры очков Лепарка и попробуйте не улыбнуться) и тихой рефлексии.
Причудливая и эксцентричная, «Певица» представляет лишь одну из граней бесшабашного творчества художницы и предлагает забавный и увлекательный подход к живописному изображению. В центре творчества Гланц — моменты трансформации, и в этом контексте неуклюжий манекен с лицом угря становится еще прекраснее. Вы заворачиваете за угол и — вжух! — внезапно попадаете в сказочный лес, более сюрреалистичный и подробный, чем в любом из снов.
Джеймс Таррелл никогда не разочаровывает. «Дышащий свет» — пространственная работа, внутрь которой можно войти. Чистый цвет, уничтожающий восприятие глубины, формирующий сюрреалистичный и сокровенный опыт. Белая полная электрического света прямоугольная комната с закругленными углами с меняющимся освещением — именно то, что Таррелл делает так мастерски.
