Открывая Россию

Шесть кураторов «Гаража» объехали более 40 городов, встретились с двумя сотнями художников и отобрали почти 70 героев, в том числе авторские коллективы. Выставка ставит перед собой амбициозную задачу показать художественную ситуацию в стране, которая описывается в нескольких разделах-«директориях»: «Мастер-фигура», «Авторские мифологии», «Верность месту», «Общий язык», «Искусство действия», «Морфология улиц» и «Локальные истории искусства». Кураторы триеннале рассказывают, как происходил отбор художников и анализ современной российской художественной сцены.

1. Как строится выставка в «Гараже»?

ТАТЬЯНА ВОЛКОВА:

Выставка отталкивается от семи векторов (мы еще называем их «директориями»), выявленных в процессе кураторских исследований с целью создать некую матрицу, позволяющую нам продемонстрировать все разнообразие художественных практик. Экспозиция займет площадь около 2 тыс. кв. м и будет состоять из работ почти 70 авторов и авторских коллективов, и это будет первым в истории музея столь масштабным показом российского искусства.

Для нас важно представить то, что не было доступно широкой публике раньше. «Мастер-фигуры» — это только один из векторов, на которых строится выставка, другим вектором станет, например, платформа «Локальные истории искусства», которая позволит познакомиться с процессами, происходящими на региональных художественных сценах, о которых мы все так мало знаем. Важной частью триеннале также является большая программа дискуссионных и перформативных событий, призванная показать явления, не поддающиеся традиционной выставочной репрезентации.

2. Кураторы триеннале выбирали среди художников мастер-фигуры. Что под этим подразумевается и кто эти люди?

ЕКАТЕРИНА ИНОЗЕМЦЕВА:

Мастер-фигура — это художник, чье влияние распространяется далеко за пределы его физического присутствия и места жительства. Название раздела позаимствовано у историка Алексея Юрчака. Для Юрчака мастер-фигурой советской эпохи был Сталин, контролировавший любые виды общения с помощью «авторитетного слова», не предполагавшего критики. Художников этого раздела можно назвать носителями «авторитетного художественного языка». Они влияют на практики в регионах, формируют идеалы искусства у молодежи, дают пример успешной карьеры. Иногда мастер-фигуры воспринимаются как послы современности в широком смысле, противостоящие инерции официального и коммерческого искусства вдали от культурных центров. Такова роль Павла Аксенова в Ижевске, Ильгизара Хасанова в Казани, Павла Шугурова во Владивостоке. Другие художники этого раздела настолько преданы своим темам и методам, что стали синонимами целых направлений в искусстве (Дмитрий Булатов — главный эксперт и практик science art, Андрей Монастырский — эпоха в московском концептуализме). Идеи Анатолия Осмоловского о том, как искусство должно взаимодействовать с обществом, оказывают влияние на художников по всей России. Дмитрий Александрович Пригов в путешествиях по разным городам страны служил вестником новых тенденций в искусстве и литературе. Для многих нестоличных зрителей его выступления были первой встречей с текстовым коллажем, перформансом, постмодернистской иронией и другими приемами, ключевыми для современного художественного процесса. В общем, художники раздела обеспечивают связность и взаимопроникновение идей на огромной территории.

3. Почему было принято решение организовать триеннале именно российского искусства? Почему выбран именно такой формат?

САША ОБУХОВА:

В России, и в частности в Москве, проходит много международных выставок современного искусства: Московская биеннале современного искусства, Московская международная биеннале молодого искусства, Фотобиеннале. Они с двухгодичным ритмом показывают зрителю состояние современного искусства в мире, ориентируясь на глобальный контекст и иногда ограничивая отбор художников возрастом, технологией или стилем их работы. Задачей кураторов Музея современного искусства «Гараж» было сфокусироваться на искусстве России, чтобы понять, что происходит в современном искусстве страны.

Групповых выставок российского искусства тоже открывается немало. Но они преимущественно формируются вокруг выбранной куратором темы. В нашем случае было интересно посмотреть на актуальную художественную ситуацию России в целом, собрать лучшие силы отечественного арт-мира, охватив все регионы страны. Более того, директор «Гаража» Антон Белов и главный куратор Кейт Фаул предложили сделать этот смотр регулярным. Оптимальным периодом аналитического мониторинга нам представились (почти чеховские) три года — время, когда созревает новое, закрепляется уже состоявшееся, когда перемены зримы и необратимы.

4. Как возникла идея показывать художников именно в рамках семи направлений?

ИЛЬМИРА БОЛОТЯН:

Когда все вернулись из своих поездок и стали рассказывать друг другу интереснейшие истории о регионах, где они никогда не бывали раньше, и показывать фотографии работ художников, оказалось, что нет какого-то единого признака, по которому мы могли бы весь этот материал классифицировать. Он не вмещался в известные нам таблицы и графики, его нельзя было разложить на тенденции. Однако метод «ковровой бомбардировки» сделал свое дело: личное общение с художниками и гениями места, а главное, с самим местом имело своим следствием то, что очень хотелось показать все и всех. Возникла идея «социального триеннале», основной целью которого было бы соединение в одном событии разрозненных и разбросанных на большой территории художников. Однако мы пошли дальше, морфологическим путем: рассматривали художественный процесс как состоящий из органических образований, возникающих одновременно в разных местах и существующих в похожих формах независимо друг от друга. Так постепенно в обсуждениях возникла матрица, состоящая из семи директорий, которая охватывала практически все формы художественной жизни на нашей территории.

Матрица триеннале — это не строго фиксированная таблица элементов, это, скорее, модель наподобие грибницы, в которой один художник может быть в нескольких ипостасях, может представлять собой своеобразную «точку роста». «Мастер-фигуры», как уже сказано выше, — это гении места, те, кто создает вокруг себя среду, которой питаются новые генерации. Они, как маяки, влияют часто одним своим присутствием или же, наоборот, активно вторгаются в существующий порядок вещей и проактивно меняют его. Они могут быть социализированы и политизированы, а могут просто создавать свой собственный художественный мир, параллельную реальность, как это делают художники другой директории — «Авторские мифологии». В последней собраны разные авторы, но можно сказать, что объединяет их работа с мифологемами «русское», «русскость».

Свою мифологию пространства, тех мест, где они выросли и живут, создают художники директории «Верность месту». Документируя состояния природы или фрагменты одной человеческой жизни, они создают свой, параллельный вариант истории или переживают историю «на собственной шкуре».

Другим путем идут художники директории «Общий язык». Она включает в себя тех, для кого современное искусство принадлежит глобальной системе культуры, то есть для них существуют универсальный для современного искусства язык, институциональная система и правила, которым можно научить. В основном в этой директории представлены выпускники школ современного искусства, которые постепенно появляются в крупных городах.

В директории «Искусство действия» представлено активистское искусство, пожалуй наиболее актуальное и злободневное. Художники-активисты сопровождают уличные протесты, фиксируют громкие судебные процессы в формате репортажной графики, устраивают митинги в духе «веселого сопротивления», которые, однако, могут закончиться совсем не весело. Феминистские авторы осмысляют проблематику, часто вытесненную из «большого искусства»: материнство и труд, домашнее насилие и равные возможности для всех групп населения. Наконец, в этой директории представлены художники, для которых важно создавать визуальные образы, побуждающие сообщество к действию, будь то образы несбывшейся революции или квир-утопии. В этой директории улица выступает в качестве основной площадки.

Аналогично директория «Морфологии улиц» — это прежде всего обращение к городскому ландшафту как пространству для творчества. Хотя ее авторы в своих работах обращают внимание на социальные и городские проблемы, например уничтожение памятников культурного наследия и засилье рекламы, основное для них — именно художественная практика, изобретение новых способов работы с городом и его средой.

Следуя за желанием широко представить региональные художественные сцены, мы обозначили также директорию «Локальные истории искусства». Это будет дискуссионная площадка, на которую приедут искусствоведы, кураторы, музейные работники, исследователи из разных городов, чтобы рассказать о тех событиях и художниках, которых они считают важными для осмысления местной сцены.

5. На что опирались кураторы при поиске художников на местах: были ли это рекомендации региональных институций или собственная работа «Гаража»? Для триеннале выбирали в основном известных авторов или открывали новые имена?

АНДРЕЙ МИЗИАНО:

В основу кураторского подхода к созданию события легло исследование, проведенное командой «Гаража» и охватившее все регионы России. И так как речь идет о групповой кураторской работе, обмен экспертизами как между собой, внутри команды, так и с приглашенными специалистами был совершенно необходим. Выстраивая маршрут по стране, кураторы не только опирались на собственные знания, связи и наработки, но и обращались к практикам и операторам культуры на местах, среди которых были как художники, так и представители региональных отделений Министерства культуры, филиалов Государственного центра современного искусства, местных изданий, пишущих о культуре, и так далее. Для кураторов триеннале программно важным было в первую очередь представить результаты исследования регионов России, а не предъявить зрителю некое авторское размышление на тему или репрезентацию иерархий в мире российского искусства в строгом смысле, поэтому логика «известный или неизвестный автор», обозначенная в вопросе, несколько неактуальна. Сама идея исследования в своей основе предполагает открытие, находку. Было бы странно и, возможно, даже в данных условиях некорректно по результатам исследовательской работы представить публике тот набор имен и биографий, что и так с заметной периодичностью всплывает в пресс-релизах и пригласительных флаерах на выставки современного искусства в Москве. В то же время сам феномен известности в художественном мире очень относителен, что подтвердила практика. Некоторые художники, которые были «открыты» в ходе поездок по стране, оказались достаточно известными, но не в Москве, а, например, в Центральной и Западной Европе. В списках их выставок доминировали проекты, реализованные за границей, и это не единичный случай. Вместе с тем в разработке масштабных выставочных показов включения больших имен, то есть заслуженных и известных авторов, не избежать, так как их работа во многом оказывается решающей и смыслообразующей для всего, в данном случае российского, контекста в целом. Таким образом, речь шла не столько о компромиссе, сколько о выстраивании правильного баланса, позволяющего оставаться объективными относительно программных задач события.

6. Многие сейчас делают ставку только на молодых художников. Почему на триеннале решили показывать художников всех возрастов?

СНЕЖАНА КРЫСТЕВА:

Знакомые нам возрастные ограничения «художники до 35» всегда приводили меня в ступор и негодование. Поколения должны общаться между собой, должна существовать хотя бы какая-то попытка поддержать преемственность. «Молодости» или, скорее, «новизне» сейчас уделяется слишком много — и часто незаслуженно — внимания. Но если не обращать внимание на тех, кто работает уже долгие годы, то, возможно, те самые «молодые» художники вообще бы и не появились.