После Леонардо. В Лондоне начинается неделя аукционов искусства старых мастеров

Немыслимая сумма в $450,3 млн, за которую «Спаситель мира» Леонардо был продан на нью-йоркских торгах современного искусства, говорит не столько о рынке ренессансного мастера, сколько о той легкости, с которой сверхбогатые люди могут потратить колоссальное количество денег на трофей. Вроде бы повод для радости, но у многих эта новость вызвала раздражение и даже возмущение. По праву традиции это произведение должно было быть выставлено на лондонских торгах старых мастеров в этом месяце. Но вместо этого его выделили из общего ряда, а затем эффектно разрекламировали как «самого последнего да Винчи», в том числе при помощи ролика в духе Билла Виолы, в котором паломники со слезами на глазах восхищенно смотрят на полотно под мелодию Макса Рихтера «О природе дневного света» (ставшую знаменитой благодаря фильму «Остров проклятых» с Леонардо Ди Каприо, который также любезно заглянул на предаукционную выставку). Сопредседатель отдела послевоенного и современного искусства в нью-йоркском Christie’s Лоик Гузер пришел на хеллоуинскую вечеринку Венди Мердок в костюме Спасителя мира. Но даже эта фривольная интерпретация образа не повредила конечной цене.

В эмоциональном плане это, пожалуй, был перегиб, но, черт возьми, этот прием сработал (конечно, лот был обеспечен гарантией приблизительно в $100 млн, но в том, что он будет продан, так или иначе не было никаких сомнений). Что же это: пример гениального маркетинга старых мастеров или абсолютная аномалия? Гарри Смит из предоставляющей консультационные услуги в сфере искусства фирмы Gurr Johns считает, что это исключительный случай: «Его реклама строилась скорее на принципе привлекательности бренда, чем на знаточестве, и была направлена скорее на охотников за трофеями, чем на традиционных коллекционеров». С ним соглашается сооснователь лондонской галереи Lullo Pampoulides Андреас Пампулидес: «Какая-то часть меня радуется тому, что картина старого мастера ценится на рынке больше, чем, скажем, Баскиа или Уорхола. Но в то же время другая часть меня чувствует, что это непристойная демонстрация неприкрытого потребительства».

Влияние контекста

В продаже этого полотна Леонардо в полный рост проявилась сила не только маркетинга, но и контекста, в котором продается работа. Предыдущий ценовой рекорд на произведения старых мастеров установило полотно Рубенса «Избиение младенцев», проданное в Лондоне в 2002 году за £49,5 млн. В декабрьской серии торгов этого года самый высокий эстимейт — £5–7 млн за полотно «Святой Франциск и брат Лео размышляют о смерти» Эль Греко на Christie’s. Так что в этом окружении эстимейт Леонардо выглядел бы уязвимо неуместным. Но в то же время, как это ни нелепо, нам все привычней видеть лоты дороже $100 млн, когда речь идет о современном искусстве. Кроме того, «Спаситель мира» хорошо известен в небольшом и компетентном кругу коллекционеров старых мастеров, где вопрос о его состоянии вызывает бурные дискуссии. Однако в глазах аудитории торгов современного искусства чрезмерная известность полотна никак ему не повредила.

Пампулидес надеется, что эта сделка поможет привлечь новых коллекционеров, но в то же время считает, что «тот факт, что в Christie’s решили выставить картину на торги современного искусства, создает впечатление, что они не очень-то уверены в рынке старых мастеров. Какая ирония». Директор лондонской галереи Agnew’s Энтони Кричтон-Стюарт согласен с ним: «На рынок старых мастеров в целом эта продажа произвела хоть и, безусловно, не отрицательный, но все-таки минимальный эффект, который дополнительно ослабило решение Christie’s выставить полотно на торги послевоенного и современного искусства». Другой лондонский дилер Джонни ван Хефтен не согласен с такой оценкой: «Благодаря этому старые мастера снова попали в центр внимания и оказались не менее ценными, чем модернизм и современное искусство. Идея выставить картину на торги современного искусства была гениальной — покупателям такой уровень цен куда привычнее».

Но полотно Леонардо было обеспечено гарантией третьей стороны — и это, пожалуй, одно из самых крупных изменений в индустрии, произошедших в этом году. Гарантии «до последнего времени оставались по большей части практикой, применяющейся в сфере современного искусства и модернизма», говорит арт-консультант Гарри Смит. Кроме того, продажа «Спасителя мира» слишком похожа на несистемную. «Современный коллекционер непостоянен, он легко порхает от предмета к предмету и покупает понравившиеся вещи из самых разных областей, а это значит, что все попытки выявить какие-либо тенденции будут тщетными, — говорит Кричтон-Стюарт. — Очень немногие занимаются составлением полноценных коллекций в какой-то одной области». Когда-то сильный, сегодня рынок нидерландской и фламандской живописи золотого века совершенно сдулся, и, как сказал глава лондонского отдела искусства старых мастеров Sotheby’s Эндрю Флетчер о своем декабрьском аукционе, «20 лет назад он был бы переполнен произведениями голландцев XVII века. В этом году их почти нет».

Традиционные представления о том, что такое «коммерчески перспективное» произведение, перевернулись с ног на голову: кровавые сцены и уродливые портреты, считавшиеся раньше гарантированным коммерческим провалом, стали теперь предметом вожделения — вероятно, потому, что мы привыкли к тому, что произведения современного искусства пытаются нас шокировать. На торгах Sotheby’s 6 декабря одному из последних портретов Тициана поставили верхний эстимейт всего в £1,5 млн не в последнюю очередь из-за того, что на нем изображен ничем не примечательный лысеющий адмирал. Арт-консультант Гарри Смит напоминает о том, что на июльских торгах Sotheby’s портрет «старой уродливой птицы» Элизабет (придворной шутихи Анны Венгерской) кисти Яна Сандерса ван Хемессена был продан за £2,2 млн (с комиссией) против эстимейта в £400–600 тыс. Флетчер добавляет, что за полотно также активно боролся онлайн-участник аукциона, для которого она стала бы первым приобретенным произведением старых мастеров.

«Из-за развития Интернета арт-дилеры потеряли возможность получать на сделках крупную прибыль — кроме тех случаев, когда им удается оправдать ее изменением атрибуции, — говорит Смит. — Поскольку результаты большинства аукционов доступны в Сети, комиссия выплачивается за картины, проданные в частном порядке».

Смит добавляет, что со снижением числа выставляемых на продажу произведений высокого уровня и падением нижнего сегмента этого рынка мир старых мастеров одновременно стал «и менее объемным, и более сконцентрированным». В результате стало возникать большее число таких совместных проектов, как, например, партнерство Colnaghi и Coll & Cortés. Совсем недавно Agnew’s объявила о планах проводить совместные выставки с нью-йоркским галеристом Эмброузом Науманном (сыном Отто Науманна, который отходит от дел и собирается распродать часть собственной коллекции на январских торгах Sotheby’s в Нью-Йорке) под общей вывеской Agnew’s Naumann. «Дело в том, что работать вместе рациональнее», — говорит Кричтон-Стюарт. Будущее за менее масштабным, но более открытым для экспериментов и сотрудничества рынком. Как говорит директор одной галереи, «по-настоящему крупных коллекционеров очень мало, и мы не можем звонить им каждую неделю».

Спасение в технологиях?

Рекламная кампания полотна Леонардо в значительной степени строилась на видео, и наиболее прогрессивные представители рынка старых мастеров инвестируют в новые технологии, надеясь «оживить» произведения в глазах молодой аудитории, которую так трудно завоевать. Нидерландский музей голландской и фламандской живописи Коллекция Кремера создал виртуальную галерею, в которой представлены все 74 произведения его коллекции. В следующем году виртуальная галерея будет также запущена в формате приложения, доступного любому обладателю гарнитуры виртуальной реальности и смартфона, поддерживающего платформу Google Daydream. Совместно со стартапом Artmyn в прошедшем январе Sotheby’s создал CGI (сгенерированные при помощи компьютерных технологий) видеомодели своих ключевых лотов, и в том числе пейзажа Тернера «Эренбрайтштайн», который был куплен в июле за £18,5 млн (с комиссией), став самой дорогой работой старых мастеров, проданной аукционным домом в этом году.

В этом году и Christie’s, и Sotheby’s запустили проходящие исключительно онлайн торги старых мастеров. Любопытно, что первый такой аукцион Sotheby’s был посвящен копиям, и цены на нем варьировались от £500 до £20 тыс. Из 52 лотов было продано 83%, и почти треть из них приобрели новые для Sotheby’s покупатели. Этот процент продаж выше обычных для аукционов старых мастеров показателей, что неизбежно вызывает два вопроса: действительно ли мертв нижний сегмент рынка и не смогут ли онлайн-аукционы в будущем прийти на смену традиционным дневным торгам?