Андрей Филатов: «Левая эстетика набирает мощь»

Вы владелец собственной коллекции русского и советского искусства и достаточно давно как частное лицо поддерживаете проекты в сфере искусства. Для чего вы создали такую структуру, как Арт-фонд семьи Филатовых?

Если говорить о художественной стороне вопроса, то у меня разные критерии выбора работ для личной коллекции и для собрания фонда. Для себя я покупаю то, что мне нравится. Это могут быть и произведения современных авторов, и работы художников и скульпторов, созданные до 1917 года. А у фонда задача другая: приобретать и показывать во всем мире знаковые вещи определенного исторического периода — с 1917 по 1991 год — времени, когда существовал Советский Союз. Мы планируем приобретать 12–15 произведений в год. Это работы, созданные в СССР, в том числе теми художниками, которые впоследствии уехали на Запад. Где бы они ни работали, влияние Октябрьской революции и жизни в Советском Союзе на их творчество сохранялось. С помощью фонда я стараюсь показать искусство целой эпохи, которое мир раньше или не видел, или не до конца знал. Огромное количество шедевров ушло за границу, было куплено коллекционерами и стало недоступно обществу. Я посчитал, что для фонда будет правильным делом эти работы приобретать и показывать всему миру.  

А если говорить об организационной стороне вопроса, то для реализации тех целей, которые ставит перед собой фонд, необходимо юридическое лицо. Есть некоторые музеи, которые не работают с физическими лицами, и существование Арт-фонда семьи Филатовых упрощает наше взаимодействие.

Почему деятельность фонда связана с творчеством художников именно советского времени?

Я бы сказал, что главный мотив, который мною движет, — это любовь к утраченной Родине. Я был молодым человеком, жил в Советском Союзе, в стране, которая потом исчезла, распалась. Я помню ту культурную среду, в которой я сформировался, она мне нравилась. Это была моя Родина, которая мне дорога.

Ушла советская эпоха, исчез Советский Союз… Искусство той страны тоже ушло в историю и в будущем как локальное явление сможет заинтересовать только искусствоведов?

Я оцениваю ситуацию по-другому. Октябрьская революция, события 1917 года до сих пор оказывают влияние на весь мир. Это был взрыв энергии, вызванный разными причинами: и социальной несправедливостью, и накопившейся потребностью в общественных и политических изменениях. Сегодня левая идеология никуда ни ушла; левая эстетика, во многом порожденная русской революцией, набирает мощь во всем мире, это не локальное явление, а глобальное. Коммунистическая партия Китая, например, до сих пор управляет своей страной достаточно эффективно и успешно. Мы не знаем, какое влияние оказала советская власть на творчество Марка Шагала. Его могут называть великим французским художником, но влияние советского периода на все его творчество огромно. СССР оказывал слишком большое воздействие на мир — не только в политическом, идеологическом, но и в культурном смысле, а такая мощь не исчезает бесследно.

Как строится работа фонда и дорого ли обходится его деятельность?

Традиционно мы не раскрываем финансовые показатели и бюджет фонда. У нас есть стратегия, намечаются определенные важные мероприятия и закупки произведений искусства. Но я все-таки предприниматель и слежу за тем, чтобы этот проект оставался в намеченных финансовых, бюджетных границах. Если отклонения и бывают, то минимальные.

Что сегодня представляет собой коллекция фонда? 

С момента основания фонда в 2012 году среди наших приобретений можно назвать «В.И.Ленин провозглашает Советскую власть» Владимира Серова, «И помнит мир спасенный» Мая Данцига, «Колхозный базар» Федота Сычкова, «Девочка с подсолнухами» Николая Фешина, «Опять двойка» Федора Решетникова, работы Юрия Кугача, Александра Герасимова. После каждой покупки мы публикуем пресс-релиз, рассказывающий о новом поступлении. Таким образом мы знакомим с этими работами общественность, а кроме того, информируем музеи о нашем собрании. Если музеи захотят получить на выставку какую-то из работ, принадлежащих фонду, то мы с удовольствием будем сотрудничать. Со временем фонд будет организовывать собственные выставки. Нам есть что показать: сделаны серьезные приобретения, очень интересные, даже неожиданные.

Вы шахматист и в 2012 году стали инициатором и спонсором проведения матча на звание чемпиона мира ФИДЕ по шахматам в Третьяковской галерее. Зачем играть в шахматы в музее?

Основная идея проведения международных шахматных турниров в музеях — это пропаганда русского и советского искусства, а шахматы — уникальный инструмент такой пропаганды. Когда в Третьяковской галерее игрался матч за звание чемпиона мира по шахматам, огромное количество людей в мире узнало, что существует такой музей. Кстати, символом матча стала работа Виктора Попкова «Бригада отдыхает», на которой рабочие играют в шахматы. Во время трансляций матча вместо рекламы шли рассказы о наших великих художниках. У чемпиона мира господина Ананда миллионы почитателей в Индии, которые следили за матчем — и одновременно знакомились с нашим великим искусством. 

Программа «Шахматы в музеях» набирает обороты, и не только в России. Не так давно я делился опытом организации шахматных матчей в музеях с британскими шахматистами, которые рассматривают возможность в следующем году проводить свой национальный чемпионат в одном из музеев королевства. Аналогичные турниры уже проводятся в Бишкеке. Во время проведения «Мемориала Алехина» половина турнира проходила в Лувре, а половина — в Русском музее. Даже самые известные музеи нуждаются в популяризации, рекламе, а после трансляции таких шахматных матчей миллионы людей, которые больше интересуются шахматами, чем живописью, узнали и про Третьяковскую галерею, и про Русский музей, и про Лувр. Мой партнер Геннадий Тимченко сейчас делает аналогичное мероприятие в музее в Нижнем Новгороде. Мы надеемся, что будут и детские соревнования в городских, муниципальных музеях.

Какие международные проекты сегодня планирует фонд?

Я очень люблю работы Виктора Попкова и Николая Фешина и решил начать самостоятельные проекты фонда с представления их творчества. Один известный коллекционер очень хорошо сказал о Попкове, что это Достоевский русской живописи. А Фешин, конечно, величайший импрессионист и портретист в русском искусстве. Этих художников объединяет то, что они известны в определенных странах, но не во всем мире. Виктор Попков — единственный наш художник, который получил почетный диплом Биеннале молодых художников в Париже. Николай Фешин — единственный художник российского происхождения, который получил Приз Томаса Р. Проктора в разряде портретной живописи на выставке Национальной академии дизайна в США в 1924 году. Кстати, Фешин и сегодня очень популярен в Америке. 

Я поддерживал выставку Фешина, которая прошла в Третьяковской галерее. Планируем его выставку во Франции и сейчас готовим к выходу издание на французском языке, посвященное этому мастеру. Идут переговоры об организации выставок Попкова, работы которого будут показаны в двух странах (одна из них, скорее всего, Великобритания). В прошлом году мы издали прекрасную монографию, посвященную Попкову, в которую включены его работы из государственных музеев и частных коллекций, а недавно это издание вышло на английском языке. В Великобритании очень большой интерес к творчеству Попкова, для многих он — настоящее открытие.

В чем заключается ваше сотрудничество с Лувром? 

Руководство и специалисты Лувра пришли к выводу, что необходимо развивать свою коллекцию русского искусства, поскольку сегодня в величайшем музее мира есть только собрание древнерусских икон. При Лувре был создан фонд русского искусства, куда желающие могут внести свои пожертвования, чтобы поддержать это начинание. Я и мой партнер Геннадий Тимченко сделали начальные взносы. Мы надеемся, что к нам присоединятся и другие, и это позволит экспертам Лувра находить работы русских художников для пополнения экспозиции. В Лувре считают, что очень важно познакомить Францию с русским наследием, особенно после огромного успеха, с которым там прошла выставка «Святая Русь». Так что есть хорошие возможности для представления русского и советского искусства за рубежом.