Елена Гагарина: «Благополучие музеев выгодно всем»

Елена Юрьевна Гагарина занимает пост руководителя Музеев Московского Кремля 14 лет. Ей удалось многое изменить в работе музея. Неизменными остались неповторимая аура исторического места, благородное спокойствие и располагающий к общению характер директора одного из главных музеев страны.

У музея отличный новый сайт. Традиционное обращение директора записано на видео — это не частая практика.

Почему бы посетителям музея не познакомиться с его директором ближе? Ведь директор — это не только администратор, но еще и лицо музея. Он должен помогать популяризации институции, которую возглавляет. Думаю, что в дальнейшем мы сделаем видеообращения всех заместителей директора, а также кураторов, отвечающих за те или иные программы и направления. Посетители должны знать, с кем они имеют дело.

В вашей команде много молодых людей. Это намеренная кадровая политика?

Существует стереотип, будто в музее работают только «замшелые старушки», а музейное хранилище — это склад старых вещей. Я бы хотела разрушить это убеждение: возраст половины нашего коллектива меньше 35 лет, а хранение, реставрация и экспонирование памятников представляют собой сложную высокотехнологичную систему. Я рада сотрудничать с молодыми людьми: у них другое восприятие мира, они хорошо представляют себе потребности нового поколения посетителей, они более прогрессивны. Конечно, хорошо, когда в команде есть сотрудники, работающие по 20 лет, так как в музее очень важна преемственность, но нужна и свежая энергия. Кроме того, музей должен развиваться не только благодаря новым программам, новым методам, а также системе пополнения коллекции.

А как пополняется ваша коллекция?

В нашем музее около 160 тыс. единиц хранения. Порядка 80% собрания музея находится в запасниках. Коллекция пополняется в основном с помощью закупок. Дары случаются не часто. К примеру, в 2013 году компания «Алроса» передала в дар Музеям Московского Кремля коллекцию бриллиантов в авангардном дизайне, которую мы представили публике на выставке. Наш музей собирает предметы, прежде всего связанные с жизнью императорского двора. Также мы пополняем коллекцию икон и византийского искусства, которые на рынке появляются гораздо реже, чем вещи Фаберже. Недавно мы устраивали выставку, приуроченную к публикации каталога, посвященного нашему византийскому собранию — одному из лучших в мире. В частности, мы представили предметы, приобретенные три-четыре года назад. Все специалисты удивлялись: «Как вам удалось найти такие редкие вещи?»

Какая выставка была самой популярной за последнее время?

Приведу несколько примеров. Выставка Мир Фаберже, проходившая в конце 2012 года в Шанхае, собрала более полумиллиона человек!

Крупные выставочные проекты на нашей площадке, такие как Венчания на царство и коронации в Московском Кремле, собирают порядка 200–250 тыс. человек, но и небольшие выставки вызывают интерес публики.

В Вене, где мы показывали свою коллекцию Фаберже в этом году, ее посмотрело 162 тыс. человек. В 2012 году в Успенском соборе Московского Кремля состоялась одна из самых популярных в мире выставок по средневековому искусству — Иконостас Успенского собора Кирилло-Белозерского монастыря. Ее увидело более 93 тыс. человек. При этом я хочу подчеркнуть — и говорю об этом постоянно: речь идет о нескольких крошечных экспозиционных помещениях! В прошлом году нашу небольшую выставку византийских древностей в вестибюле Оружейной палаты только за месяц посетило 92 тыс. зрителей, и она вошла в топ-10 выставок средневекового искусства по версии вашей газеты.

Кажется, что вам не нужно тратить много сил на рекламу. Темы выставок заведомо выигрышны.

Мы действительно стараемся делать яркие выставки, но Москва — большой город, здесь так много всего происходит. И мы постоянно ищем инструменты привлечения внимания к нашим проектам. Например, обновили сайт, на котором регулярно размещаем специальные видеоролики о каждой экспозиции. У нас очень интересная лекционная программа для разных возрастов. Многие выступления мы выкладываем на YouТube, создаем свой «Виртуальный университет», для того чтобы расширить аудиторию. Мне кажется очень важным, чтобы наши мероприятия посещали дети с родителями. Ведь с родными гораздо интереснее обсуждать увиденное, нежели с преподавателем. Кстати, интересная тенденция такова, что юные зрители чаще приходят не с мамами или бабушками, а все чаще с папами. К сожалению, из-за ограниченного пространства у нас нет кафе, зато есть красивая территория.

И выставки красивые проходят. Очередь на «Индию. Драгоценности, покорившие мир» начинается в Александровском саду. Говорят, ее вы собирали собственноручно.

Я должна заметить, что имею отношение ко всем выставкам, которые проходят в нашем музее. Конечно, у каждого проекта есть куратор, который создает концепцию и отбирает вещи. Но у кураторов иногда бывает желание показать все и сразу, что сложно для восприятия неподготовленному зрителю. Ведь выставка — это все-таки зрелище. Должен быть определенный принцип показа предметов искусства, соответствующий дизайн интерьера и оформления витрин, благодаря которому аудитория сможет понять главную идею и вынести представление о наиболее важных произведениях экспозиции.

Что касается нашего индийского проекта, это плод почти трех лет интенсивной работы с партнерами из разных стран, как государственными, так и частными собраниями. Как известно, коллекционеры не очень любят расставаться со своими сокровищами: гораздо легче дать на выставку картину Пикассо, чем собственное ожерелье. Тем не менее нам удалось преодолеть все сложности и собрать действительно уникальную экспозицию, которая впервые показывает, как развивались ювелирные традиции со времен эпохи Великих Моголов до наших дней. Вещи были собраны из почти 20 источников, в том числе из Национального музея Кувейта, Музея Виктории и Альберта, Британского музея.

На какие знаковые работы вы можете обратить внимание зрителей?

Произведения двух великих индийских ювелиров, один из которых, к сожалению, ушел из жизни, пока готовилась выставка. Мунну Касливаль продемонстрировал в свадебных украшениях, что лицо произведений так же прекрасно, как и их оборот. А украшения от Вирена Багата настолько точены и невесомы, что просто непонятно, как они сделаны. Также на выставке есть уникальное произведение — великолепная шпинель с шестью владельческими надписями правителей, известная как Рубин Тимура, который мы не смогли получить в прошлый раз, когда делали выставку, посвященную Великим Моголам, так как его страховая оценка равнялась оценке всей выставки целиком.

Билеты являются главным источником дохода, а как еще зарабатывает музей?

На лекциях, на различных программах для студентов и школьников. У нас есть музейный магазин, а также доход приносит продажа прав на воспроизведение изображений и текстов. Каждый год Музеи Кремля посещает около 2 млн человек. Пока это наш физический предел, что связано с особым статусом Кремля как резиденции президента РФ и статусом наших объектов — памятников архитектуры XV–XIX веков, которые просто не могут вместить всех желающих без угрозы для их сохранности. К примеру, в Оружейной палате одновременно может находиться не более 400 человек. Также существует проблема того, что Кремль может в любую минуту закрыться на вход для посетителей. Так было во время прошлогодних выборов. Мы были закрыты в общей сложности 50 дней, что, конечно, повлияло на доход.

У музея есть попечительский совет?

Попечительский совет был создан по распоряжению президента России в 2006 году — к 200-летнему юбилею кремлевских музеев. Его возглавляет глава президентской администрации Сергей Иванов, который оказывает помощь в принятии серьезных решений и продвижении некоторых проектов.

А он приходит на выставки?

Он больше знает о выставках из наших каталогов, хотя всетаки иллюстрация не заменит личной встречи с прекрасным. Хочу добавить, что еще в 2006 году было создано Общество друзей Музеев Московского Кремля с целью привлечения партнеров к поддержке музейных проектов. На сегодняшний день у нас сформировался определенный круг наших постоянных корпоративных членов Общества друзей Музеев Московского Кремля, куда входит около 20 компаний, так или иначе помогающих нам. Кроме того, в этом году мы ввели индивидуальное членство в Обществе друзей, что позволяет и частным лицам внести свой вклад в поддержку музея и получить ряд приятных привилегий, таких как возможность бесплатного посещения, абонементы на выставки, лекции, приглашения на детские праздники, концерты и другие мероприятия. Также я хочу поблагодарить Министерство культуры, которое впервые за 14 лет выделило деньги на некоторые наши проекты.

Что нас ждет до конца года?

Осенью в рамках перекрестного Года культуры Великобритании и России мы планируем открыть экспозицию, посвященную великому шотландскому дизайнеру Чарльзу Ренни Макинтошу. К сожалению, недавно случилась трагедия, которая существенным образом может повлиять на судьбу выставки. Сгорела Школа искусств в Глазго, основанная Макинтошем. Уничтожены редкие архивы, ценная коллекция мебели. Из-за нелепой случайности — взрыва проекционного аппарата — деревянное здание вспыхнуло как спичка. Я считаю, что это одна из главных художественных потерь человечества за последнее время. Надеемся, что выставка в Музеях Кремля позволит привлечь внимание всех неравнодушных людей к этой трагедии и вместе с тем к сохранившемуся наследию одного из родоначальников стиля модерн.

В конце года мы представим выставку драгоценной коллекции европейской аристократической семьи Эстерхази. Это собрание никогда не выставлялось за пределами Австрии, о нем мало известно широкой публике. Тем интереснее будет увидеть дивные и редкие произведения искусства XVI–XX веков.

В каком из музеев мира вам нравится бывать? Какой вам интересен с профессиональной точки зрения?

Моя работа и моя личная жизнь очень тесно взаимосвязаны. Я проработала в музее практически всю жизнь, и даже если я приезжаю куда-то отдыхать, то обязательно посещаю музеи или смотрю частные коллекции…

То есть вы едете отдыхать только туда, где есть музей?

Конечно, на рыбалке в какой-то глуши вряд ли есть музей, но поблизости всегда можно найти монастырь с прекрасными иконами и дивной архитектурой. Я люблю музеи, люблю в них бывать, наблюдать за их работой. Для меня музей — это образ жизни. Например, всегда интересно следить за тем, как в результате восстановления преображается старый музей. Двадцать лет назад лондонский Музей Виктории и Альберта был складом мебели и старой одежды. Сейчас это совершенно роскошный музей, который преобразился благодаря государственной программе реконструкции. Там есть два моих любимых места: британские галереи и галереи искусства Возрождения и готики. Прекрасные выставки делает Британский музей. Метрополитен-музей в Нью-Йорке недавно представил уникальную экспозицию античного искусства. Есть очаровательные маленькие музеи, которые не делают масштабных проектов, но не менее любопытны. К примеру, музей Родена в Париже. Всегда с удовольствием прихожу в этот чудный особняк XVIII века. Там есть маленький садик, где можно приятно провести время.

Музеи Московского Кремля готовы к экспериментам?

У Музеев Кремля уже сложилась своя аудитория и своя специфика как сокровищницы российских государей, что и определяет границы возможных экспериментов. У нас, к примеру, проходят выставки современного ювелирного искусства, но выставки концептуального современного искусства проводить достаточно сложно. Впрочем, экспозицию работ Генри Мура вполне можно отнести к весьма успешному эксперименту.

Что бы вы хотели изменить в работе музея, но пока не можете в силу обстоятельств?

О средствах мы не будем говорить, так как их всегда недостаточно. А недостаток пространства уже давно стал общим местом. Конечно, нам необходимы новые выставочные залы. Но у нас есть здание на Красной площади, д. 5, где сейчас идет реконструкция, и я надеюсь, что в каком-то обозримом будущем этот проект позволит нам расшириться. Одно дело, когда мы делаем маленькие выставки у себя в скромных по размеру залах, и совсем другое — мегапроекты, которые мы возим в Европу и Азию. Впрочем, недостаток пространства держит нас в тонусе. Мы никогда не повторяемся в своей программе. Что касается общих пожеланий, то нужны серьезные изменения в законодательстве для того, чтобы не только Музеи Кремля, но и вся музейная ситуация в стране развивалась. В России есть множество интересных исторических, художественных мест, которым не хватает поддержки и развитой инфраструктуры. Ведь все прекрасно понимают, что для развития туризма, который приносит хороший доход, нужно развивать музеи. Обычно туристы приезжают смотреть на архитектурные ансамбли и на коллекции искусства. Их не интересуют кино и театр из-за языкового барьера. Думаю, что доходы бюджета и без того кризисной Италии упали бы еще ниже, если бы из нее ушли русские туристы. Так что благополучие музеев выгодно всем.