Алмазные шапки навсегда

В реставрационных мастерских Музеев Московского Кремля привыкли к редким и драгоценным экспонатам. Но даже кремлевским мастерам редко приходится разбирать на составные части уникальные государственные регалии. Через руки Вадима Яковлева, художника-реставратора, в течение последних трех лет прошли корона императрицы Анны Иоанновны (1730) и две алмазные шапки — Ивана V и Петра I (1684). С 10 июля их можно будет увидеть вместе с другими работами кремлевских реставраторов на выставке «Хранители времени». 

«Основа короны Анны Иоанновны — из серебра, — рассказывает Вадим Яковлев, — оно не такое дорогое, как золото, и не такое тяжелое. Ведь даже без внутренней тканевой отделки корона весит почти 2 кг. В короне 2,7 тыс. алмазов, и только 1 утрачен». Согласно последним исследованиям, корона была выполнена в течение двух месяцев. В связи с приближавшейся коронацией в спешке собирали московских мастеров, закупали драгоценные камни и оборудование. Сейчас корона точно датирована: март — апрель 1730 года. Создавшие ее мастера известны поименно. «Было бы интересно разобрать ее, — говорит художник-реставратор, — но большинство драгоценных накладок крепится на кляммерах — тонких металлических усиках. Я понял, что, пока буду разбирать корону, примерно 30% кляммеров сломаю, придется восстанавливать их путем сварки лазером. Еще часть сломается, пока буду собирать корону обратно. В связи с этим было принято решение демонтировать только крупные элементы». Главной целью реставрации было удаление патины и укрепление камней.

Отношение к патине у специалистов по металлу разное. Например, нумизматы ее ценят и даже делят на многочисленные категории. Однако окисление — это всегда разрушение металла. В мастерской по металлу Музеев Кремля стараются убирать патину, пока она легкая, это менее болезненно для экспоната. Но любой шаг реставраторов всегда предварительно обсуждается на комиссиях, ведь каждый предмет (или его часть) требует индивидуального подхода. За последние 70 лет корона не реставрировалась. Разница в ее состоянии до и после реставрации 2018 года отчетливо видна на фотографиях. 

С алмазными шапками царей Ивана и Петра Алексеевичей была проведена гораздо более серьезная работа. Вадим Яковлев нежно называет их «шапочками» и знает наизусть каждый камень и завиток золота на них. По описям известно, что изготовить их требовалось быстро, работали над ними мастера Оружейной палаты. Основы шапок состоят из перекрещивающихся дуг, припаянных к гладкому обручу и покрытых сверху листами серебра. Они использовались явно не в первый раз. Многие запоны (накладки) греческой работы для шапок царствующих братьев были сняты с венца царя Федора Алексеевича. Это зафиксировано в описях казны. «Основа из серебряных перекрестий и пластин была открыта полностью; стало понятно, что на шапочке Петра должно быть восемь листов, но кое-где металла не хватило и туда вставили „заплатку“, — поясняет Вадим Яковлев. — Поверх пластин закреплены алмазные в золоте накладки. В процессе демонтажа стол длиной 3 м был весь покрыт планшетиками с пронумерованными деталями. На основе из серебра было обнаружено множество дырочек от крепления. Можно ли предположить, что крепилось на основу прежде? Практически невозможно. Ясно только, что с нынешними накладками многие отверстия не совпадают». 

В XVII веке было привычным использовать драгоценные нашивки многократно. Их переносили с одного наряда на другой. Чаще всего использовались дары государю, например многочисленные восточные украшения. Конечно, отдельные детали изготавливали специально: двуглавых орлов, фланкирующий центральный мотив на шапках и навершие-яблоко с крестом. «Когда мы размонтировали детали, стало ясно, от каких украшений они взяты. Видны трубочки для штифтов, замочки — это фрагменты пряжки или браслета, — продолжает реставратор. — На шапке Петра по центру большая брошь или заколка для волос. Декоративный обод по низу образуют фрагменты плечевых наручей или пояса; они были закреплены на расшитом золотной нитью тканевом пояске так, чтобы не полностью прилегать к тулье. В орлах на шапке Ивана камни установлены подвижно — при движении они качались и играли. Мы обнаружили расписную эмаль с обратной стороны элементов. Это были браслеты и подвески — растительный или графичный орнамент, гризайлью по белому фону». 

Шапка Петра Алексеевича оказалась в более сложном состоянии. Когда сняли все накладки, в задней части обнажившейся основы было столько дырочек от многократного крепежа, что металл стал похож на кружево. Пришлось дублировать его на тончайшую ткань, пропитанную акрилом, и листки тонкого металла. «Все это при необходимости можно удалить, — отмечает Яковлев, — потому что один из главных принципов нашей работы — обратимость. Например, если утраченный камень лежит в основе крепежа и без него мы потеряем вещь, тогда встает вопрос о вставке. Если это просто отсутствующий камень, то серьезное вмешательство в экспонат не требуется. Это его бытование, сохранность».

Шапка Петра Алексеевича меньше по размеру. В связи с этим крупные цветные камни в свое время были заменены на более мелкие. Например, по документам известно, что огромный лал (так называли рубины или красные турмалины), венчавший шапку, в 1732 году был заменен на менее ценную шпинель. 

«Когда шапки попали к нам в руки, — говорит Яковлев, — аутентичности крепежа не было: кое-где была внедрена проволока, что-то было подвязано ниточками. В 1980-е пытались укрепить камни на травках, обрамляющих крупный турмалин на шапке Ивана Алексеевича. На шапке была деформация — ее подлепили на воск, так как лазерной сварки тогда не было. Теперь все удалось сделать, все камни встали на свои места». 

Порой реставраторы тратят довольно много времени на борьбу со следами прежних работ. Например, в 1970-х была распространена технология покрытия металла лаком. Считалось, что под ним не образуется патина. Оказалось, что металл все равно патинирует, но медленнее. Теперь, чтобы удалить окислы, приходится предварительно заниматься удалением старого лака, который уже затвердел и не поддается обычным растворителям. 

Реставраторы Музеев Кремля используют многие современные технологии: точечную лазерную сварку и очистку, 3D-моделирование и прототипирование. Применяют наработки зарубежных коллег, например Метрополитен-музея, с которым регулярно проводится обмен опытом. «Сейчас очень много современных технологий, — констатирует Вадим Яковлев, — но в реставрационной сфере надо действовать аккуратно, мы должны быть уверены, что не навредим. Надо проводить очень много тестов, прежде чем начинать что-то применять. И через 50, и через 250 лет предмет не должен измениться».