Габриэль Шанель, строго говоря, не увлекалась ювелирным делом. Она, помимо прочего, известна как ярая пропагандистка дневной и вечерней бижутерии из недрагоценных металлов и искусственного жемчуга. Первый триумф модельера пришелся на межвоенное время (1920–1930-е годы) и Великую депрессию в США, что предполагало некоторый «модный демократизм». В свойственной ей безапелляционной манере («чего нет у меня, того и вовсе не должно быть») Шанель заявляла, что носить натуральный жемчуг и крупные бриллианты — дурной тон и безвкусица.
Однако еще одной стороной личности Великой Мадемуазель были конформизм и гибкость. Несмотря на пронесенную сквозь всю долгую профессиональную жизнь любовь к бижутерии, в 1932 году она выпустила свою первую и последнюю прижизненную коллекцию драгоценностей Bijoux de Diamants — и больше к этой теме не возвращалась. Вероятно, ювелирное дело было в ее понимании неоправданно затратной затеей и ненужной конкуренцией с прославленными французскими Домами, специализировавшимися именно на нем.
Однако идеи, заложенные в той коллекции и вообще во всем, что делала и чем жила Шанель, служат для ее последователей неиссякаемым источником вдохновения. Ювелирные украшения Chanel выпускает уже около четверти века, и поводом для коллекций успели стать и лев (зодиакальный знак Шанель и геральдический символ обожаемой ею Венеции), и комета и перо, о которых была линия Bijoux de Diamants, и коромандельские ширмы, украшающие и по сей день ее апартаменты на улице Камбон.
Дошла очередь и до общеизвестной, в общем-то, любви мадемуазель Шанель ко всему русскому. Не секрет, что вышедшая из, как говорили в годы ее юности, мелкобуржуазной среды, она любила дружить с русскими аристократами, эмигрировавшими в Париж после революции. Ее секретарем был граф Голенищев-Кутузов, заказы на вышивки она размещала в ателье Kitmir, основанном великой княжной Марией Павловной, а с великим князем Дмитрием Павловичем, ее братом, у кутюрье была любовная история.
Роман был недолгим, но весьма плодотворным. В жизни Шанель и до Дмитрия были разные «околороссийские» эпизоды, прежде всего связанные с легендарными «Русскими сезонами» Сергея Дягилева и, в частности, с покровительственной дружбой Мадемуазель с композитором Игорем Стравинским. Все эти переживания, как культурные, так и личные, влияли на ее работу — а сейчас вдохновляют ее последователей, в числе которых, естественно, и мастера ювелирного ателье Chanel.
В 2017 году они создали Inspiration Russe, первую капсульную линию High Jewelry, навеянную духом Российской империи, — несколько браслетов и колец. В 2019 году пришло время для полноценной коллекции. Команда, возглавляемая Патрисом Легеро, выпустила Le Paris Russe de Chanel — «Русский Париж Шанель» из нескольких десятков драгоценностей. В ней читаются и мотивы дягилевских сезонов, и рокайльные темы архитектуры Растрелли, и русский позумент, и двуглавые орлы, и орденские бриллиантовые звезды, и кружево, сплетенное работницами Kitmir, и пшеничные колосья, букет из которых привезли мадемуазель Шанель из России ее манекенщицы в 1967 году.
Каждое украшение выполнено на высочайшем техническом уровне с использованием лучших камней — от крупных бриллиантов необычной огранки, подчиненной дизайнерскому замыслу, как в колье и серьгах Aigle Protecteur (с камнями огранки «щит» и «бриолет»), до ярких цаворитов и цитринов в украшениях сета Folklore. Не обошлось, разумеется, и без жемчуга и эмали, ведь ни один учивший историю искусства не мыслит без них русское ювелирное дело. Среди самых впечатляющих изделий коллекции — колье Blé Gabrielle с незакрепленным рядом микроцепочек, которые колышутся при движении, словно те самые колосья пшеницы на ветру, и грандиозное колье Roubachka, где в россыпи бриллиантов, жемчуга и цветных камней почти незаметно вплетены драгоценные воплощения камелий, так обожаемых мадемуазель Шанель.
Уже точно известно, что российской публике повезет чуть больше, чем тем, кто был свидетелем презентации коллекции в Париже: в Москве будут эксклюзивно представлены украшения сета Foulard, элементы которого напоминают то ли русские кокошники, то ли узоры павловопосадских платков.