Музеи России о финансах, посетителях и надеждах

Все понимают, что если не принять меры, нам грозит обрушение всей музейной экономики. Приведем фрагмент выступления Владимира Толстого, советника президента РФ по культуре, на Госсовете по культуре и искусству 27 октября 2020 года: «За время полного карантина даже наши самые крупные театры и музеи исчерпали все накопленные ранее внебюджетные ресурсы».

Ситуация с музеями в стране напрямую зависит от региона. Например, в Подмосковье указом губернатора посещение музеев было приостановлено еще 21 октября — до 7 ноября, но запрет продлили. В Москве двумя распоряжениями — мэра столицы и министра культуры РФ — полный «локдаун», касающийся и городских, и федеральных музеев, объявлен с 16 ноября по 15 января (театрам и кинотеатрам при этом разрешили работать, хоть и сократив число зрителей). В других регионах, включая Санкт-Петербург, о полном закрытии музеев речь не шла — здесь продолжали действовать лишь ограничения.

Мы предприняли попытку разобраться с тем, как расцениваются самими музеями последствия первого карантина, каковы реалии в настоящий момент и чего можно ждать от ближайшего будущего. На наши вопросы ответили 24 институции, из которых 9 — федерального подчинения, 5 — московского, 7 — регионального. Еще 3 столичных музея имеют негосударственный статус.

Первый вопрос касался ситуации «в моменте», и ответы на него оказались довольно предсказуемыми. Все последовали указаниям сверху: московские и подмосковные музеи закрылись, другие продолжили работу в том виде, как предписано местными инструкциями — с отменой массовых мероприятий, предварительным бронированием билетов, ограничением числа экскурсантов и посетителей в целом, дистанцией и масочным режимом. Все это впредь до новых распоряжений.

Мы поинтересовались также, как долго в 2020 году музеи-респонденты были открыты для публики. Цифры тут варьировались в диапазоне от четырех до восьми месяцев — без учета декабря, который для одних уже точно приходится на «локдаун», а для других — предположительно рабочий. Подвопрос же был такой: «Восстановился ли поток посетителей после весеннего карантина?» Ответ оказался практически единодушным: нет. Исключением стал только Государственный мемориальный музыкальный музей-заповедник П.И.Чайковского в подмосковном Клину. Оттуда нам сообщили, что «в 3-м квартале 2020 года поток посетителей восстановился по сравнению с 3-м кварталом прошлого года».

К общему спаду посещаемости (даже после отмены первого карантина) привела совокупность причин. Среди них респонденты называли ограничения численности экскурсионных групп и в целом количества посетителей, находящихся на территории музея одновременно (например, Государственный музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина был вынужден сократить этот показатель в 2,5 раза); отмену массовых мероприятий; необходимость приобретать электронные билеты заранее, на определенные сеансы (как отметила Ольга Свиблова, директор столичного Мультимедиа Арт Музея, «посетители не сразу к этому привыкли, так как поход в музей — во многом психологически спонтанное решение»); полное отсутствие иностранных туристов и сокращение потока внутренних. В частности, Государственный музей-заповедник А.С.Пушкина «Михайловское» посетовал на то, что в сентябре — октябре к ним вообще не приезжали школьные группы. Упоминалась и трудность в преодолении инерции: после долгого перерыва публика отвыкла от походов в учреждения культуры.

Редакция The Art Newspaper Russia просила также сопоставить посещаемость за 2019 и 2020 годы, заранее сознавая, что отличия не могут не оказаться значительными. Сокращение действительно выглядит удручающим: посетителей в 2020 году стало меньше у кого-то вдвое, у кого-то на две трети или на три четверти. Иногда ситуация еще хуже. Например, московский Музей космонавтики говорит о снижении посещаемости по сравнению с 2019 годом в 4,38 раза. Учитывая, что временные нормативы Роспотребнадзора подразумевают заполняемость музейных залов на уровне 25% от максимальной, эту цифру можно считать близкой к средней за весь год. Бывают случаи, которые кажутся удивительными. Так, Череповецкое музейное объединение сообщило о том, что у них посещаемость упала всего на 15%. Но тут же честно уточнило, что такая «аномалия» объясняется расширением спектра музейных экспозиций, произошедшим еще в конце 2019 года.

Могут ли музеи в этих чрезвычайных обстоятельствах рассчитывать на помощь со стороны государства? Зависит от того, что называть помощью. Исполнение ранее взятых на себя обязательств в условиях кризиса — тоже, наверное, форма поддержки, и в этой части никто из респондентов претензий не высказывал. Однако типовые выплаты из бюджета не спасают от резкого сокращения внебюджетных доходов, а ведь именно на них во многом базируется материальное благополучие музеев. Практика показывает, что лучше всего меры государственной поддержки, направленные на компенсацию выпадающих доходов, срабатывают применительно к музеям федерального или московского подчинения. Здесь помощь была реальной и довольно существенной.

Например, в Государственной Третьяковской галерее нам дали такую информацию: «В 2020 году было выделено дополнительное финансирование на оплату труда. Оно позволило не прибегать к сокращению штата». Коллегам-третьяковцам вторят из ГМИИ: «Музей получил три транша целевой субсидии в целях господдержки учреждений при реализации ограничительных мер». О весомой поддержке со стороны Министерства культуры РФ говорят и в Государственном Русском музее (хотя с оговоркой насчет того, что «сейчас музей нуждается в дополнительной помощи»), и в Российском национальном музее музыки. Государственный исторический музей поддержку тоже получил, но дает понять, что рассчитывает на большее. Калужский Музей истории космонавтики им. К.Э.Циолковского, находящийся в федеральном ведении, сообщил о том, что государственная поддержка «покрыла потребность на 47%». Музей архитектуры им. А.В.Щусева, также федеральный, говорит о финансовой помощи, которая «составила четверть того, что музей обычно зарабатывает».

Московские музеи выражают признательность городскому департаменту культуры. Например, Дарвиновскому музею учреди- тель «оплатил выпадающие доходы за 2-й и 3-й кварталы». Московский музей современного искусства тоже не жалуется: «Наши потребности были закрыты во многом благодаря поддержке». 

А Музей космонавтики, воспользовавшись первоначальной помощью, от новых благодеяний и вовсе отказался: «Была предложена дополнительная поддержка, но в данный момент она музею не требуется».

Из регионов же пришли куда более сдержанные реляции. Там учредители, хотя и выполнили свои обязательства (Краснодарский краевой художественный музей написал так: «Мы получили все финансовые выплаты, запланированные заранее, в полном объеме»), дальше этого пока не двинулись — во всяком случае, в нашей короткой выборке.

Негосударственные музеи формально могли рассчитывать на послабления, однако на практике эти меры оказались не очень эффективными. Например, директор Музея русского импрессионизма юлия Петрова рассказала о том, что ее организация «не получила весной никакой помощи, кроме отсрочки по уплате налога. Мы запрашивали анонсированный президентом льготный кредит на выплату зарплат, но выяснилось, что получить такую льготу могут только те частные институции, которые уже получали помощь от государства ранее». В Музее современного искусства «Гараж» свое отношение к проблеме сформулировали так: «Скорейшее возобновление работы музеев и выставочных залов будет главной помощью от государства».

Сколь бы ни разнились условия, в которых сейчас приходится выживать музеям, есть общее для всех наших респондентов: никто из них пока не подвергся сокращению штатов и зарплат. Совершенно очевидно, что курс на «сбережение народа» для руководства институций остается приоритетным, но удастся ли настаивать на нем и в будущем?

Из ответов на вопрос о наличии у музеев финансовой «подушки безопасности» складывается не слишком оптимистическая картина. Одни отвечают лаконично: нет никакой «подушки», — другие говорят о резервах, которые помогут удерживать приемлемый сценарий до конца 2020 года. Если частные музеи все же возлагают определенные надежды на свои фонды целевого капитала и повышенное внимание владельцев к нуждам институций, то государственные уповают только на поддержку «по вертикали». Хотя они по-прежнему готовы зарабатывать сами, но лишь при условии, что этой возможности их не лишат, вводя карантин за карантином.

Как помочь музеям избежать вхождения в экономический «штопор» — вопрос, на который придется ответить уже не нашим респондентам, а самому государству. Причем ответить максимально быстро.

Благодарим музеи, принявшие участие в опросе: Государственную Третьяковскую галерею (Москва), Государственный музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина (Москва), Государственный Русский музей (Санкт-Петербург), Государственный исторический музей (Москва), Государственный музей архитектуры им. А.В.Щусева (Москва), Музей современной истории России (Москва), Российский национальный музей музыки (Москва), Государственный музей истории космонавтики им. К.Э.Циолковского (Калуга), Государственный мемориальный историко-литературный и природно-ландшафтный музей-заповедник А.С.Пушкина «Михайловское» (Псковская область), Московский музей современного искусства, Мультимедиа Арт Музей (Москва), Дарвиновский музей (Москва), Московский государственный объединенный музей-заповедник «Коломенское — Измайлово — Люблино», Музей космонавтики (Москва), Воронежский областной художественный музей им. И.Н.Крамского, Тамбовский областной краеведческий музей, Краснодарский краевой художественный музей им. Ф.А.Коваленко, Томский областной художественный музей, Череповецкое музейное объединение, Государственный мемориальный музыкальный музей-заповедник П.И.Чайковского (Клин), Иркутский областной художественный музей, Музей современного искусства «Гараж» (Москва), Еврейский музей и центр толерантности (Москва), Музей русского импрессионизма (Москва).

Опрос проводили Ирина Джумаева и Азиза Тахирова